вопросом, почему нам не сказали, что она просто ушла на пенсию или уехала в другой город.
Новой учительнице не было до нас дела. Она скучно объясняла новые темы, ставила двойки за забытую тетрадь или учебник, не рассказывала нам добрые сказки, не гладила по голове за правильный ответ. Ходила в ярких футболках и джинсах, хотя другие учителя придерживались строгого вида. Но вскоре мы узнали, что наша новая учительница дочка директора школы и ее внешний вид не подлежал обсуждению.
Первый класс мы проучились в детском саду, привыкли только к своему классу и игровой. А тут огромная школа с сотнями учеников! Первое время было страшно выйти в коридор, потом постепенно адаптировались. Но из-за долгих прогулок в школу, из-за новой учительницы, из-за смены маленького уютного сада на огромное здание, я потеряла интерес к учебе и начала воровать. Ничего крупного я не брала, просто на перемене пробиралась в гардероб и вытаскивала из карманов мелочь, всякую ерунду, жвачки, конфеты. Несколько раз меня едва не ловили за руку, но я была очень тихим ребенком, вежливым и всегда убедительно придумывала объяснения.
В какой-то момент даже Тоня обратила внимание на мои оценки.
– Надеюсь, в следующей четверти я увижу только пятерки. – сказала она таким тоном, что я не посмела спорить.
Так и случилось. Я корпела над учебниками в любую свободную минуту, забросила своих друзей и прогулки во дворе. Всю мою жизнь составляли бесконечные прогулки в школу, уроки, дорога домой и выполнение домашних заданий. Все следующие четверти Тоня могла видеть только пятерки. Могла, но не видела. Ее интерес к моей учебе угас так же быстро, как и проявился.
Учебный год мне дался тяжело, особенно зима. Выходила в школу еще в кромешной тьме и холоде, возвращалась тоже в кромешной тьме и холоде. А в какой-то момент во всем районе отключили электричество за неуплату большинством жильцов и у нас сломался дровяной котел. Средняя температура в квартире установилась около нуля градусов. Мы спали в верхней одежде, уроки я учила при свечах, и в такие моменты я даже радовалась, что Тоня меня заставляет спать с ней – так даже теплее.
К лету все наладилось. Нам вернули электричество, какой-то кандидат в новые папы починил котел и случилось то, во что я долго не могла поверить – Тоня нашла работу. Не могу сказать, что она радовалась, но бабушка не могла работать в тех объемах что и раньше, денег практически не было, и Тоня не выдержала. В ее обязанности входило собирать какие-то детальки на тракторном заводе. Платили гроши, ее хватило почти на полгода, но за эти полгода она полностью обновила себе гардероб, купила мне куклу, плеер с касетами и пару новых футболок. Для меня это были целые сокровища! А когда мне исполнялось восемь лет, заказала большой торт и разрешила пригласить одну подружку. В моих мечтах я приглашала весь двор, но одна подружка и торт – это лучше, чем ничего и набор школьных тетрадей в качестве подарка.
Иногда у Тони были порывы для меня что-то сделать, я не могу
