на Курилы! – уговаривала я себя. Но в душе звучало: я одна, совсем одна, а у меня день рождения…
Подошёл официант, молодой, самоуверенный и сердитый.
– Почему вы сели за мой столик?
– Все остальные были заняты…
– Ну и что? Это служебный стол, и он не обслуживается.
И тут он увидел мои заплаканные глаза.
– Что с вами?
– У меня день рождения. Я сегодня прилетела и ничего не ела с утра. И так далеко все…
– Я сейчас!
Он обслужил меня быстро и красиво.
– С днём рождения! Счастья вам!
В океане
Мы едем, едем на Курилы! Трое ребят – Паша, Коля и старший – Саша. В обкоме сказали:
– Если Саша едет – всё будет в порядке.
В первый раз я увидела океан по дороге в Корсаков. Он был огромным, неправдоподобно огромным и сверкал, и поблёскивал каждой капелькой своей. Но и потом, сколько ни видела его, он всегда был разным и захватывающим.
В тот наш незабываемый рейс он был не просто Тихим. Он был тишайшим, весь из лазури и расплавленных солнечных лучей.
Саша сказал, что Тихим океан назвал Магеллан, он прошёл его в августе.
Но я повидала его и ревущим, и грозным, и опять тихим и ласковым…
Теплоход везёт оргнабор на плавбазы, в Малокурильск и Крабозаводск на Шикотане. Кроме оргнабора только труппа Магаданского театра и мы вчетвером.
Самый общительный среди нас – Коля. Не успеваем оглянуться, в каюте три девушки, с которыми он успел познакомиться. На столе появляется солёная рыба, чамча – острая корейская капуста – и водка.
То, что я не пью водку, поначалу воспринимается, как хорошая шутка. А когда понимают, что это всерьёз, обижаются.
– Ребята, я же пила с вами пиво на пристани!
Это подействовало, но рыба для меня слишком солёная, чамча слишком острая…
Саша ведёт меня в ресторан.
– Нормальный ресторан. Садись вот сюда, здесь девушек больше.
Меня очень долго не обслуживают. Когда через сорок минут за мной приходит Саша, недовольная официантка только берёт у меня заказ.
Он садится напротив. На столе появляется бутылка вина, я выпиваю половину стакана, допивает Саша.
Мы выходим на палубу, для него эта бутылка явно лишняя, и мне его трудно вести.
Дверь в его каюту заперта, а Коля, говорят, на верхней палубе, на танцах.
На палубе не пройти, в этой толпе, по-моему, немыслимо найти человека. Пока я соображаю, что делать, Саша случайно задевает шезлонг с молодым морячком. Тот вскакивает мгновенно. Они сближаются, он, и Саша, и винные пары, окутывающие каждого в отдельности, сливаются в одну грозовую тучу.
– Ты что?
– Ничего. А ты что?
– Откуда ты такой взялся, ты формы морской не носил! – Это он Саше, секретарю комсомольской организации тралового флота!
Теплоход покачивает, палуба высоко,
