глоток и решил заканчивать:
– Если учитывать ваши интересы, то надо ждать, когда туринская галера выйдет из дока, а это расходы.
Ганьери улыбнулся, поняв, куда клонит его гость:
– Ждать не надо – завтра Парастидис выйдет из дока! Делайте что хотите, но только за пределами города. Ну а чтобы вашим воинам было не скучно этой ночью, я прикажу послать вам два бочонка хорошего вина.
Однорукий нахмурился. Он рассчитывал на куш пожирнее, но и того, что венды уходят завтра, тоже не знал. Почесав в раздумье криво выбритый подбородок, Дури кивнул:
– Хорошо, договорились! Завтра мы будем ждать их за стенами, в город не пойдем.
Выходя из ворот дома Ганьери, Дури не мог избавиться от ощущения, что этот скользкий истриниц провел его, как мальчишку. Однорукий считал себя опытным переговорщиком, в клане Ларсенов все договоры поручали заключать ему, и он ни разу не сплоховал. Дури прокрутил разговор еще раз – зацепиться было не за что. Он все сделал правильно, но шестое чувство подсказывало ему – это не так!
–
Длинная каменная коса, на которой стоял город Винсби, с трех сторон омывалась морем. Южная сторона сходила в море широким песчаным пляжем, на котором и разворачивались ежегодные ярмарки. Если следовать вдоль городской стены вглубь острова, то в одном месте полоса пляжа сжималась, и городскую стену отделяли от моря не больше сотни шагов. В этом месте горожане настелили катки и случае необходимости затаскивали корабли в защищенный стеной городской док. В стене были сделаны специальные ворота, достаточно широкие для прохода корабля. Именно эти ворота и открылись ранним утром, для того чтобы спустить на воду галеру Парастидиса. Первыми вышли венды в полном боевом облачении. Дружина работала на купцов не один год, и это было видно сразу , на снаряжение не скупилась. Три десятка бойцов, почти все в кольчугах, у половины хорошие кованые шлемы. Рабочие дока выходить следом не торопились: катки, канаты, масло для катков – все пришлось отложить в сторону, сначала надо было решить проблему поважнее. Эта проблема стояла в лице полусотни бойцов Дури Однорукого. Руголандцы с утра заняли позицию у самой кромки воды и, увидев выходящих вендов, тут же выстроились в две шеренги и закрылись щитами. Опытные воины с той и с другой стороны сразу оценили друг друга. Железной брони у руголандцев поменьше, доспехи, в основном, из вареной в уксусе кожи, но зато численный перевес на их стороне.
Фарлан и Ольгерд встали с правой стороны шеренги вендов, рядом со Щукой. Эти двое были экипированы на зависть всем: длинные кольчужные хауберки и такие же чулки-шоссы. Кованые шлемы с личиной, отличные стальные мечи и круглые кавалерийские щиты с шипом посередине – лучшее, что собрал клан Хендриксов за нескольких поколений. Самые умелые бойцы Ларсенов тут же перебрались на левый фланг, ведь всем известно: доспехи и оружие не идут в общую добычу, а достаются тому, кто убил их бывшего владельца. Неожиданно шеренга вендов всколыхнулась, и в середину строя, растолкав ближайших, влезли сам Парастидис и его секретарь.
Поправив
