бродить.
Бродить, брести, значит неспешно двигаться куда-то, подчас не имея цели.
Представляете? Двигаться, не имея цели! Неспешно!
Это же все равно, что пить напиток ради удовольствия – пить. Или есть ради удовольствия есть! Представляете?
Но кто вообще употребляет питательные таблетки ради удовольствия?
Братик Вася как-то наглотался питательных таблеток… Так страшно было! Его раздуло и чуть было не разорвало, но доктор успел! А так бы не было Васи. Лежал бы у докторов под наблюдением в криокамере, и ждал бы, когда придет его очередь, и изобретут, как его спасти.
А очередь там длинная. №2 говорит, в миллион лет.
А №1 говорит, меньше.
Но все равно: сейчас как дело происходит? Я сажусь на велосипед, беру Спаниеля с собой, надеваю наушники, и задаю программу:
мимо школы – парк – колесо обозрения – парк – пустырь – дом. И еду, спокойно слушаю музыку. А раньше нужно было думать, куда ты едешь. И нельзя было задать, что нужно.
Все время приходилось решать что-то.
Разве это свобода?
Говорят, даже собаки раньше не знали, что делать. По Истории говорят, были даже такие дома, где собачек и кошечек держали-ждали, когда найдут их хозяев. А хозяев не было. Представляете?
Сейчас Спаниель бежит только со мной рядом. Ему не надо искать, что делать и теряться. Он воспитанный от рождения, не как братик Ваня. №1 говорит, лучше бы мы еще Овчарку завели, или пару Такс, чем Ванечку. Ванечка хороший, но грубый и плохо слушается.
Хорошо, когда Ваня был Василисой. Милашка такая была. Кудри заплетать любила, а мне – косички.
№2 говорит, это в нем проснулся дедушка-визажист.
А визажист должен быть мальчиком, парнем. Так гласит программа. Вот и Василиса со временем решила, что она – Ванечка. Вредно быть не тем, кем Полезно.
Это знают все.
А раньше?
Раньше, нам по Истории говорили, и №1 это подтверждает, люди часто не знали, что им нужно. Жили как хотели, и получается, что хотели много вредного. Конечно они умирали совсем молодыми. Ванечка у нас часто хочет наесться того, что Вредно, или что-то сделать такое Вредное. Сейчас его воспитывают специально, чтобы от плохого отучить.
А раньше не было таких воспитателей. Вот и не было свободы.
Тут и говорить нечего.
Какая свобода может быть, когда не знаешь, чего хочешь, а хочешь того, что вредно?
Иногда я завидую роботам. Нашим, домашним. Они по-настоящему свободны. Вот робот-уборщик. Мы зовем его Нафаня. Не знаю, почему. Мне уже не интересно. Раньше спрашивала, а сейчас – все равно.
Вот Нафаня. Ему задали программу, и он убирается. Не надо думать, решать, выбирать… Анализ на уровне инстинктов. Как у Спаниеля. Только у Спаниеля их немного убавили, этих инстинктов, при рождении. А у Нафани
