ние напарника еще можно спасти.
Глава 1
Один месяц назад.
Я смотрела в окно такси, мимо, сливаясь в сплошную серую полосу, проносились здания и автомобили. Я плохо различаю очертания объектов вдали и порой не замечаю их, пока они не начнут двигаться. У многих биовидов зрение еще хуже: псовые, к примеру, видят ограниченный ареал оттенков – для них установили отдельный светофор; медведи страдают страшной близорукостью и вынуждены носить очки с толстыми линзами. У меня монокулярное полноцветное зрение, я вижу одновременно происходящее впереди, с боков и сзади. Первое время было трудно – у меня постоянно кружилась голова. А вот слух у меня поистине уникальный. Длинные уши, подобно локаторам, поворачиваются на триста шестьдесят градусов, точно определяя расстояние до источника звука, и в какой-то степени намерения того, кто его издает. Рассказывать бесполезно, пока не ощутишь – не поймешь.
И да, я кенгуру.
Кабан за рулем звонко хлюпал челюстями, дожевывая остатки тыквенных семечек. Из его пасти доносилось такое буйство ароматов, что человек на моем месте не выдержал бы и минуты. Как хорошо, что у травоядных крепкие желудки.
Мы остановились на светофоре пропустить пешеходов. Копытный – обычный спальный район Зоограда, население примерно поровну распределено между людьми и альтервидами. Если не брать во внимание гнилые районы на отшибе города, где человек появляется также редко как дождь в прериях, и богатый центр, населенный двуногими миллионерами, Копытный словно сошел с баннера социальной рекламы: папа – шимпанзе, мама – человек, детишки – кошка и тушканчик. Все сидят за одним столом, на тарелках соседствуют трава, мясо и дохлые кузнечики, морды у всех сытые, довольные. Надпись на фоне гласит: «Разная длина хвоста? Зато равные права!». Сюжеты на баннерах различались, как и лозунги: «у равноправия нет дурного запаха»; «Копыто тоже может быть теплым». Главное оставалось неизменным – посыл о том, что общество Зоограда избавилось от предрассудков прошлого, и каждый гражданин вне зависимости от цвета шерсти может чувствовать себя в городе свободным и счастливым.
Водитель выругался на замешкавшихся пешеходов и потянул на себя скрипучий рычаг – автомобиль тронулся. С помощью четырех таких рычагов, с которыми его короткие ножки соединялись копытными захватами, автомобиль разгонялся, поворачивал и тормозил. Существовало множество конфигураций управления транспортом для самых разных альтервидов. Я однажды видела за рулем огромного мусоровоза сову. Есть конфигурация и для кенгуру, но я предпочитаю передвигаться на своих двоих.
Сегодня случай исключительный, мне не хотелось отвлекаться ни на что вокруг, поэтому я выбрала такси.
– Закуски? – предложил водитель. – Входит в стоимость перевозки.
Осознанные альтервиды общаются между собой с помощью речевых имплантов. Небольшие приборчики состоят из двух электродов, встроенных в мозг, дешифратора и динамика.
Я не успела ответить, как из двери откинулась железная миска. Внутри лежали вяленые мясные палочки.
– Ох, ты ж лохматая посудина, – выругался кабан. – Не то отделение открылось.
Миска с мясом спряталась обратно.
– Сейчас найду, где солома хранится. Сменщик, дегрод, все кнопки перепутал.
– Не надо, спасибо. Я не голодна.
От нахлынувшего на меня волнения в пасть не полезла бы самая душистая травинка.
Какое-то время мы ехали молча.
– Центр…, – протянул водитель с тоской, когда за окном показались высоченные небоскребы. – Тридцать лет за баранкой, знаю здесь каждый закуток и яму. Я любил этот район, а сейчас терпеть не могу. Кстати, вон за тем поворотом на улице Кривых клыков меня сердечный приступ схватил. Еду, значит, бац, боль в груди, туман перед глазами, снес отбойник. Еле до Башен довезли. Вообще, у меня контракт был на гиену, но досталось то, что досталось, – он недовольно хрюкнул и расхохотался. – А, знаете, еще умора, хотите, расскажу?
Хотела бы я ответить «нет», но он меня не услышит.
– Я раньше только людей возил, животин не брал. Ах да, правильно говорить – альтервидов. Не привык еще, первый год в кабане. А почему не возил, спросите? Из-за вони. Ох, знал бы я тогда, какие люди на самом деле вонючие… Думал, животины от злости брешили, что людской пот хуже дохлой кошки смердит. А, оказалось, это еще комплимент. Я в свою старую машину заглянуть теперь не могу – желудок выворачивает. Уж лучше возить измазанную в навозе свинью, чем двуногого.
Все близкородственные виды пахнут приятно. Я спокойно отношусь к запаху навоза травоядных, хотя, когда была человеком, прикрывала нос, проходя мимо кучи на тротуаре. Зато теперь не переношу запах волков и собак. Это уже защитный инстинкт. Природа завещала: чувствуешь
