трижды в год шерсть в казну сдавать. Он пытался все объяснить, а судья не стал даже слушать свидетелей. У них же двуногий всегда безгрешен по определению.
– Ваше суждение ошибочно. Согласно полицейской статистике, альтервиды совершают меньше преступлений, чем люди, что обусловлено так называемым эффектом второй жизни. Доказано, что подселение положительно влияет на поведение, повышает ответственность перед обществом и собственным будущим.
Кабан какое-то время молчал, изредка недовольно похрюкивая, сухо произнес:
– Выходит, брешут про тебя. Не будешь ты нас защищать…
– Я буду защищать закон.
– Закон…, – повторил кабан и громко хрюкнул. – Всё двуногим, а нам капусту тухлую…
Это строчка из гимна запрещенной фашистской организации «Боевые морковки».
Этот таксист в бытность человека наверняка был таким же непримиримым к альтервидам, как и к людям сейчас. Никакое подселение не исправит дрянной характер.
Проезжая мимо памятника Олесю Дубкову, кабан притормозил и демонстративно повернул рыло в сторону бетонной коалы, обращая на нее мое внимание. Я сделал вид, что не заметила это.
Первые осознанные альтервиды столкнулись с полным нежеланием людей принимать их как равных. Хотя осознанные и не являлись животными в привычном понимании – сознание было у них человеческое – их внешний вид вызывал отторжение не только у посторонних людей, но и близких. Представьте, что ваши родные вдруг заговорили устами макаки или ежика.
Первому поколению альтервидов пришлось несладко. Брали их только на тяжелую физическую работу, поэтому видовой перекос заметно сместился в сторону крупных парнокопытных. В те дремучие годы появились первые правозащитные организации, поставившие цель ассимилировать осознанных альтервидов в обществе. Начали, как водится, с терминологии. Первый закон, который удалось принять, устанавливал новое понятие – «Осознанный биовид», оно включало в себя всех представителей живой фауны, имевших человеческое сознание. Уже позднее для удобства ввели понятие альтервида – все, кроме человека. По новому закону все осознанные имели равные права на труд, брак и наследство, – последнее будет со временем пересмотрено. Немалую роль в продвижении закона сыграл Казбек Баки-Баки. Будучи мэром Зоограда, он был одним из самых ярых противников осознанных альтервидов, считая их разрушителями многовековых устоев и главной угрозой обществу. Однако своего настоящего врага – обжорство – тучный мэр долгое время не замечал. Умирать от сахарного диабета Казбеку не хотелось и он согласился на подселение в выхухоля – других свободных болванок в наличии не было. Очнувшись в новом теле, Баки-Баки быстро осознал, что никому не нужен: в шикарный особняк его не пустили, охрана на приказы выхухоля не реагировала, а бывшая жена и вовсе лишила всего наследства. Однако женщина все же сжалилась над мужем – все-таки между ними были настоящие чувства –
