меры (вроде тех, что предложили китайцы) могли оказаться чрезмерно рискованными.
«Фонд перигелия» предлагал радикально иной подход.
– Вот тебе ключевая метафора, – говорил Джейс. – Не драка, а дзюдо. Использование инерции и веса более крупного противника ему во вред. Именно это мы и хотим провернуть со Спином.
Он бросал лаконичные фразы, нарезая стейк с сосредоточенностью хирурга. Мы уселись за стол на кухне, а заднюю дверь оставили открытой. В москитную сетку бился здоровенный желтый шмель, похожий на летающий клубок шерстяной пряжи.
– Попробуй представить, что Спин – это не угроза, а возможность, – говорил он.
– Возможность чего? Преждевременной смерти?
– Первая в истории возможность использовать время в собственных целях.
– Время? Его-то у нас и отняли!
– Наоборот. Если выйти за пределы скромного земного пузырька, в нашем распоряжении окажутся миллионы лет. И у нас есть инструмент, подтверждавший свою исключительную надежность те же миллионы лет.
– Инструмент? – переспросил я.
Джейс подцепил вилкой очередной ломтик говядины. Ужин был что надо. На тарелке стейк, рядом бутылка пива. Никаких излишеств, не считая фасолевого салата, которому Джейс оказывал умеренные знаки внимания.
– Да, инструмент, и очевидный. Эволюция.
– Эволюция.
– Тайлер, если ты так и будешь в ответ повторять мои слова, разговора у нас не получится.
– Хорошо, эволюция как инструмент… Все равно не понимаю, как мы умудримся заметно эволюционировать за тридцать-сорок лет.
– Господи, речь не о нас. И разумеется, не о тридцати-сорока годах. Я говорю о простейших формах жизни. О нескольких эонах. Я говорю о Марсе.
– О Марсе.
Ой.
– Не тупи. Подумай.
С практической точки зрения Марс – мертвая планета, даже если когда-то на нем были предпосылки для возникновения жизни. За пределами Спина Марс «развивался» уже много миллионов лет, греясь в лучах растущего Солнца. Судя по последним фотографиям со спутников, он оставался сухой и безжизненной планетой. Будь на нем простейшие формы жизни и подходящий климат, он – в моем понимании – уже превратился бы в буйные зеленые джунгли. Но этого не произошло, потому что на Марсе не имелось ни того ни другого.
– Терраформирование. Раньше этот термин был на слуху, – сказал Джейсон. – Помнишь те спекулятивные романы, что ты когда-то читал?
– И до сих пор читаю, Джейс.
– Тем лучше. Что скажешь насчет терраформирования Марса?
– Нужно напитать атмосферу парниковыми газами, чтобы она согрелась и растопила замороженную воду. Засеять планету простейшими организмами. Но даже по самым смелым подсчетам этот процесс займет…
Он улыбнулся.
– Ты прикалываешься, – сказал я.
– Нет. – Улыбка угасла. – Вовсе нет. Я говорю вполне серьезно.
– Да
