боевого скакуна в стойло, сам домой торопится. Подзадержался, видать, дольше обычного.
А потом начался самый натуральный хадж. Сначала по одному, потом небольшими группами потянулись люди в сторону правобережных бань. И все с бидонами, банками, кое-кто с канистрами. Куда люди шли, чего наливали? Непонятно. Была мысль сходить да посмотреть, что к чему, но лень вперед нас родилась.
Субботним утром Весёлый посёлок полностью оправдал свое второе название – Пьяная слобода. Народ с ёмкостями различной вместительности продолжал стекаться к неизвестному нам месту. Но по количеству разомлевших на солнце тел мы начали догадываться, что где-то есть источник алкоголя. Дешевого, если не бесплатного. Но я на тот момент не пил вовсе, да и матушка тяги к водке не испытывала. Так что и желания узнавать, где источник, не возникало.
Тем временем пьянка начала обретать массовый характер. Практически под каждым кустом лежало одно, а то и несколько тел в состоянии полной неадекватности. Горбачёвская антиалкогольная кампания терпела сокрушительное поражение в одном отдельно взятом микрорайоне Ленинграда. И, что самое непонятное: милиция на эту массовую пьянку внимания не обратила. Совсем. А ведь ближайшее отделение находится на той же улице, да и ППП (Пункт Поддержания Порядка, они же народная дружина) буквально в двух шагах! Правда, львиная часть дружинников была вместе с народом – под кустами…
Как уж население выходило из двухдневного запоя, то мне неведомо. Факт только то, что в понедельник утром никаких следов пьяного разгула не было. Разве что возле кустов попахивало спиртом и мочой. Но откуда брали выпивку и куда она вдруг исчезла, я не знал. По телевизору о массовом поклонении Бахусу, конечно же, рассказывать не стали, в газетах промолчали. И только когда вышел из отпуска, коллеги по цеху просветили.
Как оказалось, на улице Новосёлов стоял и по сию пору стоит легендарный Самтрест, завод по производству коньяка. А поскольку в Питере коньячные сорта винограда не растут, то на завод регулярно поставлялся коньячный спирт. В тех самых цистернах.
История умалчивает, как так вышло, что несколько цистерн пришли на станцию "Нева" с опозданием. Просто факт: когда полагающиеся Самтресту цистерны отцепили от состава и погнали на завод, рабочий день уже закончился. И принимать груз было некому. Совсем. Сторож завода наотрез отказался открывать грузовые ворота – закрыто. Машинисту тащить цистерны обратно на станцию почему-то тоже не хотелось. Сколько они там друг на друга орали, как там ругались меж собой руководства Самтреста и железнодорожники, мне, опять же, неведомо. В итоге машинист просто отцепил цистерны и укатил, оставив у запертых ворот несколько сотен литров спирта. Кто первый открыл вентиль и попробовал содержимое цистерн, неизвестно. Возможно, что тот самый сторож. Ну а дальше дело техники: сарафанное радио мигом разнесло новость о никем не охраняемых цистернах с бухлом.
Не знаю, правда или врут люди, но к понедельнику в цистернах оставалось на донышке.
По
