style="font-size:15px;"> – Когда собаку зарубили, в какое время?
– Двенадцати еще не было… А может, и было, – пожал плечами Туманов.
Родион поморщился, перегаром несло и от него, и от Славика.
– А ты, Стенькин, когда домой вернулся?
– Да в третьем часу… – ответила за него сестра. – Ленька с ним был и Тонька.
– С Ленькой я сам поговорю, – сказал Родион.
– Да не трогал я никакую собаку! – мотнул головой Славик.
– Разберемся.
– Давай, капитан, ты тут разбирайся, а я поеду, – разминая пострадавшую руку, сказал Туманов.
Родион взял Славика за плечо, протолкнул его за калитку, и Зине дал знать, что пора уходить. А у Туманова спросил:
– Зачем ехать? Тут недалеко, пять минут ходьбы.
– Куда не далеко? – не понял тот.
– До участка. Протокольчик составим, пальчики откатаем, – усмехнулся Родион.
Опорный пункт действительно находился рядом, а вот отпечатки пальцев снять возможности нет. В район нужно ехать, краску для дактилоскопии брать, да и еще много чего нужно.
– Зачем пальчики? – нахмурился Туманов.
– Для порядка. Чтобы порядок в станице был, чтобы люди друг на друга не кидались. Если они люди, а не собаки.
– Да понял я все, начальник, – повеселел Туманов. – Больше не буду, зуб даю!
– Ну хорошо, поезжай пока.
– А почему пока?
– А вдруг Стенькин заявление напишет? Придется принимать меры.
– Ну ты совсем суровый, начальник! – усмехнулся Туманов.
– Это не я, это закон суров. А насчет собаки будем разбираться. И без вашей помощи, гражданин…
– Туманов.
– Где труп собаки?
– Лежит пока, закапывать будем.
– Повремените. Я через час подъеду, посмотрю.
Родион узнал, как и куда ехать, еще раз переговорил со Стенькиным, с ним отправился к его дружку.
Ленька подтвердил, что первую половину ночи Славик провел с ним – за столом, в компании с двумя девушками. Но, возможно, парень выгораживал своего друга или даже самого себя, если к дому Туманова они ходили всей компанией. Родион не поленился, поговорил с жильцами соседнего с Ленькиным дома, нет, компания особо не шумела, выпивали во дворе, за столом, все время слышны были голоса, пока не подъехали родители чьей-то девушки, не забрали ее домой. Тогда шум и прекратился – в районе двух часов ночи.
Дом Туманова стоял за станицей, в трех-четырех километрах от околицы – в чистом поле, в окружении высоких, но еще молодых тополей. Высокий цоколь, два этажа, мансарда, вокруг дома кирпичный забор сплошной стеной, массивные ворота – только тараном вышибать. Настоящая «кулацкая» усадьба, мой дом – моя крепость.
Хорошо укатанный, щедро посыпанный крупным щебнем проселок тянулся к самому дому и закольцовывался вокруг него. За дорогой перед воротами сидел худой костлявый мужчина с
