али. Вздох облегчения. Прохожий.
«Быстрее, быстрее!» – в такт шагам стучало сердце, которое готово было вырваться из груди. Подгоняло ощущение: опасность близко, вот-вот выскочит из-за угла. Алина старалась не коситься через плечо, не тратить время на бессмысленные движения. Лихорадочно блестевшие глаза высматривали место, где можно спрятаться, спастись от преследователя. Но за ладони с двух сторон держались дети и замедляли бег. Они не плакали, не кричали, слышалось только тяжелое прерывистое дыхание.
Старшая, восьмилетняя Настя, иногда вырывалась на пару шагов вперед и тянула за собой мать, а младшая, Катя, наоборот, тормозила движение. Девочка упиралась ногами, а то и просто садилась на асфальт, и тогда Алина чуть не волоком тянула ее за собой.
– Мама! – беззвучно крикнула Настя, повернувшись к Алине лицом. – Катя…
Мать скосила глаза и с ужасом увидела распахнутый рот, готовый вот-вот разразиться громким плачем. Женщина зажала дочери губы, подхватила ее на руки и кинулась в подворотню. И тут же вскрикнула от боли: ребенок вцепился в мякоть ладони зубами.
– Мама, туда! – Настя показывала на мусорные баки, огороженные с трех сторон кирпичной кладкой.
Алина бросилась к ним, забралась в дальний угол, замерла. Настя бесшумно села рядом и прижалась теплым боком.
– Тихо, тихо, моя девочка, – мать шептала на ухо Кате успокаивающие слова, – потерпи немного, скоро будем дома.
Сказала так и поняла: домой нельзя. «Что делать? Что делать? Куда податься? Он везде нас найдет!» Глухие рыдания вырвались из груди, но Алина всхлипнула и подавила их усилием воли. Плакать тоже нельзя. «Не раскисай! Думай! Думай!» – билась в висках мысль.
Женщина почувствовала, как дочка отпустила ее ладонь, посмотрела: на коже остались следы зубов, но крови не было. Она машинально погладила Катю по голове.
– Мама, я на качели хочу! – заявила девочка и встала с колен, на которых сидела. Алина резко дернула ее назад и поймала взгляд круглых глаз Насти. Ужаснулась глупому поступку: с Катей так нельзя.
– Какие качели? – пробормотала Алина и огляделась.
Мусорные баки стояли недалеко от детской площадки с грибочками, домиками, горками и качелями. Накрапывал мелкий дождь, поэтому городок пустовал.
– Катюша, посиди немножко, – спасла положение Настя, – хочешь конфетку?
Маленькая девочка кивнула и забыла про качели. Мать облегченно вздохнула. Не всегда удается так быстро переключить внимание дочери. А старшая, какая молодец! И радостно, что природа наградила ее таким сообразительным ребенком, и горько. Из груди снова вырвалось сдерживаемое рыдание. Испуганно зажала ладонью рот. Огляделась.
Небо потемнело совсем. Холодно. Алина приподняла одну голую руку, другую, обе, будто налиты свинцом: Катя весит немало. Адреналиновая атака спадала, и Алина почувствовала, что дрожит. Тряслись пальцы и грязные израненные ноги, выбивали чечетку зубы. Она выскочила из дома в тонких лосинах и футболке, босиком, а на дворе уже поздняя осень. Только сейчас она обнаружила, что трудом может говорить, а правая сторона лица почти не двигается. Осторожно потрогала и поняла, что разливается отек. Саднила рассеченная губа, огнем горели ноги.
Аромат гнили, доносившийся от мусорных контейнеров, ее не трогал. Какая разница, чем пахнет! Главное – здесь безопасно, если, конечно, Катя не закричит…
Хотя… Вряд ли он будет искать их по всем дворам. Выскочил следом в порыве злости, но притормозил: элитному летчику не пристало за женой с детьми гоняться. Скорее всего, начнет осторожно обзванивать подруг Алины, вынюхивать обстановку, сходит к соседям. А может, просто вернулся уже домой и запивает ссору с женой алкоголем.
– Мама, смотри! – Настенька показала пальцем на ограждение. Алина с трудом подняла набрякшее веко: рядом с крайним контейнером на заборе висело старое пальто, а на асфальте стояли потрепанные кроссовки.
– Принеси мне, доченька, я совсем замерзла, – едва разомкнула губы женщина. Она укуталась в пальто, и замерла на секунду, закрыла глаза. Нужна передышка. Растирая ледяные руки, Алина старалась усмирить панику, упорядочить спутавшиеся мысли. Рядом шептались девочки. И опять женщина восхитилась умницей Настей. Как она всегда умудрялась успокоить не только мать, но и младшую сестренку!
В груди сжался тяжелый ком: за что ее чудному ребенку достались такие бесполезные родители! Вот и сегодня, зная схему домашних скандалов, Настенька при первых признаках конфликта одела сестренку, вывела ее на улицу, еще и конфеты с собой прихватила. Какие воспоминания останутся у нее от детства? Отец с красными от бешенства глазами и мать, вечно прячущая синяки под слоем тонального крема!
– Это что вы тут, побирушки, делаете? А ну, марш отсюда! – как гром, прямо над головой раздался визгливый старческий голос.
