если его заставят, или кто-то другой это сделает?
– Значит, наоборот, – невозмутимо ответил он. А здесь Верб по-другому разговаривал. Может он, наконец, ответит на мой вопрос? А что я вообще, хотела у него спросить?
– Ты хорошо запомнила свои ощущения при входе?
– Ага! А если что-то сделать неправильно, что случится?
– Ничего. Ты или так и останешься за воротами или попадешь на территорию обычного института.
– То есть, хочешь сказать, что смогу сюда и без тебя, потом зайти?
– Конечно. Если экзамен сдашь.
– А если не сдам, – вновь засомневалась я.
– То забудешь обо всем, что находится по эту сторону.
– П-почему? Как? – возмутилась я.
– Такая защита. В памяти сотрется всё, что было за переходом и сам переход. И я.
– Но я не хочу, и ты, ты не можешь стереться. Я тебя хорошо запомнила.
– Да? Тогда, смотря только вперёд, опиши мою внешность. Глаза, лицо. Как я и советовал.
Я зависла. Когда он приходил и разговаривал, я точно уверена, что это он. Но описать? По сути, ни на чём, кроме одежды я не могу сфокусироваться. Глаза голубые или зеленые? Я ведь не всматривалась специально. Или он не позволял всматриваться? А ведь настоящий цвет глаз можно замаскировать линзами. И волосы обычные, как у всех, без замысловатой стрижки. И шрамов нет, не за что зацепиться. Выходит, если он больше не придёт, со временем, его образ легко растворится среди толпы? Он как тот невидимка. Невидимка!!! Я ведь сама такая…
«Это точно ваша сестра? Что-то она тусклая. Серая какая-то, незаметная» – пришли воспоминания.
Пока меня одолевали тяжелые мысли, из здания вышел человек, чертами лица чем-то неуловимо похожими на крысу. В проеме дверей он обернулся назад, будто его кто-то окликнул. Потом взялся за ручку другой рукой и вышел, совершив, полноценный оборот. Сердце ёкнуло.
– О, Верб, привет, – заметил он нас и заулыбался. – Новенькую успел найти? На экзамен?
– Ага. А ты…
– Нет, у меня уже выходной, – не дал он договорить. – Ну, удачи, там. В прошлый раз тебе ведь не повезло.
И ушёл, насвистывая.
– Что значит, не повезло? – решила спросить я.
– Значит, что мой подопечный даже до экзамена не дотянул.
– И где он сейчас?
– Понятия не имею. Я не интересовался. Ты чего стала?
– Значит, ты и меня, вот так забудешь? – почему-то это кольнуло больше, чем, если его забуду только я.
– Значит, тебе лучше не проваливаться, – слишком отстраненным голосом ответил он.
Мне пришлось последовать за ним, чтобы не отстать, попутно думая, какая муха его укусила. До сих пор он казался, приветливым. Ключевое слово «казался». Неужели, он ко мне не испытывает никаких чувств? Всё это время, я для него была всего лишь заданием, что ли?
От досады и понимания, захотелось специально провалиться.
