пузырьков воздуха. А тут вода была настолько чистой и прозрачной, что отражение деревьев казалось чётче их самих.
Со склонов окрестных сопок, между мшистых камней, струились ручейки. Стекаясь вниз, они капиллярами огибали большие и маленькие скалы и собирались в озеро.
На берегу лежал огромный чёрный параллелепипед, похожий на сплющенный морской контейнер-переросток. Часть его корпуса уходила под воду, передний край с огромными распахнутыми поперёк воротами, лежал на берегу. Внутри блестела вода. На крыше, полузатопленная, лежала огромная чёрная птица с короткими крыльями.
– “Гроот Зимбабве ” – прочитал Винк надпись на её борту.
Грут ткнул пальцем в сторону ковчега:
– Там, где нижняя воротина лежит на земле, соберём сауну. Оттуда я буду нырять. – Винк поёжился, но Грут о холоде, казалось, и не думал. – А правее и выше, вон там, где растут рядом три берёзы, разобьём лагерь.
Он сполз на камень ниже, махнул другу рукой:
– Пошли, Винк, вблизи ещё круче.
Его взъерошенная каштановая шевелюра скрылась за скалой
Винк крикнул без надежды в голосе:
– Грут, подумай хорошо, он такой огромный… Ты ничего не найдешь, просто зря рискуешь жизнью, – но Грут не ответил. Вздохнув, Винк спустился за ним.
Они очутились внизу, и только скинули рюкзаки, рванули на перегонки к ковчегу, будто и не было утомительного перехода через заваленного камнями Голиафа.
Вблизи размеры “Великой Птицы Зимбабве” потрясали. Грут с Винком вскарабкались на лежащий пандус. Его рифлёный верхний край доходил им до подбородка. Крадучись, подошли к уходящей в воду нижней палубе.
– Представить себе не могу, что такую громадину построили люди, Обычные люди, как ты и я… – Прошептал Винк, озираясь.
– Чего ты шепчешь, балбес, тут никого нет, – таким же шёпотом ответил Винк. Вдруг приложил руки рупором и закричал:
– Эге-гей! Есть тут кто живой?
Его голос, множась эхом, заметался в темноте. Винк вжал голову в плечи:
– Чёрт! – он сразу устыдился своего испуга и спросил: – Это ж сколько тут метров в глубину?
– Около четырёхсот, – ответил Грут, – 80 в ширину и 20 в высоту. На нижней палубе были грузы, на верхней – колонисты. На каждого человека – примерно по 2 квадратных метра. Зажигай фонарь, посмотрим, что наверху.
Они запалили фитили “летучих мышей”19, вскарабкались по порыжевшей лестнице на верхнюю палубу. Вся она была сварена из извилистых стальных лент. В промежутках между ними посверкивала в лучах утреннего солнца вода, затопившая грузовой отсек. Под ногами валялись синие пластмассовые хомуты, прикреплённые тросами к палубе. Винку не надо было спрашивать, что это.
– Подумать только, в такой же штуке наши родители прилетели на Новую Родезию. – потрясённо сказал он. В свете фонаря Винк заметил светлое пятно впереди, кинулся к нему.
– Смотри! – сунул
