сейчас ничего не скажет, Аврора. Видишь, у нее психика повреждена. Этого я не мог предвидеть.
– Но, может, она все же скажет, кто я такая?
– Много деточек, – ввинчивался мне в мозг голос Мирны, – хороших деточек. А потом р-р-раз, и все… и я одна. Где мои деточки?!
Она вдруг затряслась, глаза закатились, а изо рта начали вырываться совершенно животные звуки. Я не выдержала и зажала уши. Вопли хоть и не исчезли, но стали тише. Еще и Джиоллэйдх подошел к Мирне, положил ладонь на лоб, одновременно придерживая женщину за руки. И вскоре она успокоилась, обмякла и затихла.
Наступила тишина, в которой я проговорила:
– М-да, все стало прямо предельно ясно.
– Ну, теперь мы знаем, что таких, как ты, было много.
– Да ты оптимист, – сообщила я рыжему. – Допустим, много. Но теперь появились еще вопросы: где остальные, зачем нас держали в одном месте, кто это задумал, черт подери?!
– Представляешь, как тебе не скучно? – рассеянно проговорил Джиоллэйдх и добавил: – Так, расслабься.
Он присел на край постели и положил руки мне на живот. Осторожно, так, что я едва чувствовала его прикосновение. Чуть нахмурился и качнул головой. Этого оказалось достаточно, чтобы я заволновалась.
– Что случилось?
– Пока не знаю.
– В смысле? – присоединилась Аерона. – Что-то не так с ребенком?
Ну да, кто о чем, а сестра Дорана о детках. Плевать на Аврору, лишь бы потомство было здоровым.
– Срок маленький, – уклончиво проговорил рыжий, продолжая прислушиваться, – но я не вижу ничего ужасного. Просто какое-то странное чувство. Непонятное.
– Я сейчас начну нервничать, – проговорила я напряженно. – Уже заметила: если тебе что-то чудится, то жди конкретных проблем.
– Успокойся! – неожиданно для всех рыкнул Джиоллэйдх. – Я же сказал, что опасного не вижу. Просто пока сложно судить о ребенке. Через неделю-другую смогу точно сообщить, что к чему.
– Через неделю-другую? – не поверила я. – Слушай, у людей лишь через три месяца можно пол определить!
– Аврора, – устало проговорила сестра Дорана, – да прими ты уже тот факт, что люди – на Земле. А тут их нет… за очень редкими исключениями. Ты – не человек. И твой малыш развивается как чистокровный фейри. Так что да, через пару недель сможешь узнать его пол.
Я постаралась представить, но толком не смогла. То ли беременность уже влияла на мои умственные способности, то ли шок мешал принять то, что внутри меня развивается новая жизнь. Я пока ее не ощущала. Или его. Никак.
Аерона с Джиоллэйдхом начали осматривать дом, в надежде отыскать хоть что-нибудь в помощь нашему расследованию. За их поисками внимательно следило нечто круглое и мохнатое, забившееся в дальний угол. Оно издавало странные визгливые звуки, но не нападало. Я смотрела на спутников, на то, как они ловко перетряхивают старые книги, обыскивают многочисленные полки, а потом неожиданно для себя уснула.
Чтобы очутиться
