даст.
– А у меня тяжелая? Травма? – с сомнением спросил Антон.
– Тебе виднее, – рассердился Борька. – Мне это, что ли, надо? Я предложил. А ты уж сам думай.
– Подумаю, – пообещал Антон. – Давай расходиться. Спать пора.
Отправляясь спать, Антон думал, что скорее всего не согласится на Борькино предложение. Вряд ли мама Борьки сочтет, что Антон так уж сильно страдает. Да и робот – пусть он будет даже полной копией Эммы – это все равно не то.
Засыпал Антон уже с уверенностью, что никакой человекоподобный робот ему не нужен. Он еще не знал, что события предстоящего дня заставят его полностью изменить свое мнение.
Глава 3. Назло. Назло?
– А расскажет нам о событиях две тысячи двадцатых годов… Нам расскажет…
Игорь Игоревич – или Гор Горыч, как называли его школьники, рассеянно водил ручкой по спискам фамилий в журнале. Владельцы этих фамилий обливались холодным потом в надежде, что вызовут кого-то другого – точно так же, как их предки пятьдесят, двести и даже триста лет назад.
Антон ничего не выучил. Из-за беготни накануне сил на уроки у него не осталось. Но можно было не волноваться. Антон носил фамилию Певцов, которая находилась ровнехонько в середине журнала. Так что до Антона учителя доходили крайне редко, обычно не везло тем, чьи фамилии начинались на первые буквы алфавита. Ну или на последние. Смотря откуда учитель выбирал жертву: с начала списка или с конца.
– Певцов Антон нам расскажет, – наконец объявил историк.
Не везет так сразу во всем, с тоской подумал Антон, поднимаясь со своего места. Отвечать можно было и сидя, никто этого не запрещал. Но Антону хотелось потянуть время. Вот же! Не Борьку спросили с фамилией Бобров, первого в списке. Не Эмму с загадочной фамилией Янь, в списке последнюю. Хотя она-то уж точно все выучила, что ей размолвки с бывшим другом!
– Антон, мы ждем, – напомнил Гор Горыч.
– А чего мы ждем? – уточнил Антон.
По классу пронеслись первые робкие смешки. Историк сделал вид, что так и надо.
– Ждем, когда ты расскажешь нам о событиях две тысячи двадцатых годов.
– А, да, конечно. Ну что сказать. Времена были непростые.
– Как и любые другие времена, – съязвили в классе.
Смеялись уже громче. Автором колкой реплики была Эмма. И даже если Антон что-то и помнил о том, что случилось двести лет назад, то напрочь забыл. Прозвучи эта шутка от любого другого человека, Антон бы не обиделся. Но от Эммы…
Собираясь с мыслями, Антон смотрел в окно. У окна мельтешил кудрявый Вовка Дорогин. Вовка изображал кашель и почему-то зверски таращил глаза.
– В этот период, – неуверенно сказал Антон, – все часто кашляли.
Вовка схватился за голову и зажмурился, словно у него разыгралась мигрень.
– Страдали от головной боли, – продолжил Антон.
На этот раз Вовка часто-часто задышал и высунул язык.
– Заводили собак? – с
