прошипел он. – В любом случае людей впереди нет. По крайней мере, – неприязненно добавил он, – ни одного живого.
Беда уже устремился вперед, заметный, словно неяркий лучик, пробивающийся сквозь дымку. Я заставила Погибель тронуться с места.
Добравшись до дороги, мы заметили следы поспешного бегства из города. Изрытую колеями землю устилали куриные перья, обрывки ткани и комки соломы. В канаве копался сбежавший боров, усердно похрюкивающий, пока мы проезжали мимо. Первым зданием на нашем пути стала старая каменная кузница, над дверью которой виднелось темное пятно там, где ранее была прибита освященная подкова для отпугивания духов. Кто-то оторвал ее и забрал с собой для защиты.
Я напряглась, когда здания по обе стороны дороги сомкнулись. Двери и окна домов были распахнуты. Заходящее солнце окрашивало обращенные на запад фасады в ослепительно красный цвет, все остальные утонули в тени.
Я не бывала в городе ни разу с тех пор, как матушка Кэтрин семь лет назад привела меня в монастырь. Этот город был значительно больше, чем деревня, в которой я выросла и которую деревней-то можно было назвать с натяжкой. До сих пор вижу заброшенные ветхие хижины, спускающиеся вниз по склону, становящиеся все меньше и меньше, пока монастырская повозка увозила меня прочь.
Несмотря на то, что это место было совсем не похоже на мою деревню, все равно хотелось убраться отсюда как можно быстрее. Глядя прямо перед собой, я сжала бока Погибели пятками.
– Нам нужно найти место для отдыха, – возразил Восставший. Когда я не ответила, он спросил: – Ты же не собираешься ехать ночью?
Я промолчала. Еще не думала об этом.
– Тебе необходимо остановиться. Твое тело страдает. – Было что-то резкое в его голосе.
Я представила себе виспов, сверкающих вдоль дороги.
– Это не имеет значения.
– Для меня имеет, – огрызнулся Восставший. – Что бы ты ни испытывала, я вынужден делить эти ощущения с тобой. Ты понимаешь, что весь день не останавливалась, чтобы поесть или попить? Ты несколько раз давала лошади сунуть морду в ручей, так что я знаю, что ты по крайней мере в теории знакома с этими понятиями.
Я уже собиралась пропустить его слова мимо ушей, но взглянула на Погибель. Я едва узнала в нем того коня, на котором ехал Леандр в начале дня. Его пятнистая шкура потемнела от пота, а грива покрылась колючками репейника. Чувство вины пронзило меня подобно ножу.
Направив лошадь к окраине, я стала подыскивать место для привала.
Чтобы вытащить ботинки из стремян, ушло куда больше времени, чем я ожидала. Когда удалось наконец выскользнуть из седла, удар о землю отозвался такой болью в ногах, что в глазах потемнело. Когда же зрение вернулось, я прислонилась к седлу. Конь вытянул голову, исследуя обстановку, и его горячее дыхание обдало мои волосы.
– Сказал же, – произнес Восставший.
– Почему ты не помогаешь мне в этот раз? – Я скрежетнула зубами.
– Я не могу одалживать тебе свою силу
