кто к вам пришел? Как вообще к вам на работу поступают? Ну, если не ты, конечно.
– Приходят, спрашивают, нужны ли работники того или иного профиля, проходят собеседование… подписывают контракт… И работают. Предоставляется еда и общежитие, паршивость комнат варьирует в зависимости от квалификации. Я живу в «передержке», барак для наемных рабочих на пятьдесят коек, – он покачал головой, – не беспокойся, там вечно пустует больше половины мест, так что я давно отгородил себе комнату на правах старожила. А что стены фанерные… так здесь везде такие. Ведьмы да колдуны – нищий народ, скажу я тебе по секрету. Светлые волшебники с подружайками заграбастали себе весь бизнес. Стоит нашим высунуться, и эти гады демпингуют по-черному, – он скривился.
– Я думала, есть такие услуги, которые могут предоставить только адепты черной магии? – удивилась я.
– И стараниями светлых они либо запрещены, либо строго регламентированы. Раньше хоть в зелья не совались, так не-е-ет! Самое доходное что?
Я задумалась.
– Лекарства? И, пожалуй, косметика.
– Подумай головой, кто будет покупать лекарства и косметику у темных? – Щиц покрутил пальцем у виска. – Бытовые яды… привороты, те, что покрепче, на крови… тараканов там травить, мужей, противозачаточное да абортивные средства… Ну так за яды приходится отчитываться этой их комиссии… якобы это мы виноваты, что любовницы жен травят. А по мне, так они, если не отравили бы, так топором зарубили, мы-то тут при чем? Противозачаточные да абортивные вообще приходится из-под полы продавать, как наркоту толкаем, право слово. – Он воздел вверх палец, – Жизнь священна! Даже если несет смерть матери, видимо… Ну и привороты запрещены, воздействие на волю. Здесь я согласен. Вот и выходит, что основной доход приносят специалисты по бытовым проклятьям, причем легально их можно только снимать. А накладываются они как-то сами, случайно, тут одна дамочка даже диссер на эту тему защитила, теперь директриса этой бумажкой от всех проверок отмахивается.
А на самом деле, тут не надо быть семи пядей во лбу, чтобы понять, снимают зачастую точно те же люди, что и накладывают. Возможно, есть у них даже специальный узелок, чтобы легко свое заклятье распустить – знают, что пострадавшие к ним обратятся.
Хочешь жить, умей вертеться. А ведьмы по определению жестоки.
Я бы разве что поспорила на тему жизни, но слишком хорошо воспитана, чтобы поднимать заведомо острые темы. Меня давно научили пропускать их мимо ушей и не ввязываться в такого рода дискуссии. Это не значило, что я согласна с точкой зрения Щица; просто знала, что скамейка в парке не самое лучшее средство для переубеждения упрямцев.
Щиц хлопнул себя по лбу.
– Забыл совсем! Так вот, угадай, кто нанялся в разнорабочие?
Я задумалась. Кто бы это мог быть? Кто вообще может оказаться в рассаднике ведьм, настолько интересненький, что Щиц хочет со мной поделиться?
– Черт рогатый? – предположила я.
Щиц как-то очень уж противно хихикнул,
