от возврата долга. Мы поженились, она окончила курсы садоводов, прошло время, карьера у нее пошла в гору, мы переехали в другой город и обосновались здесь. Хуже всего то, что она мне безгранично благодарна. Иногда она говорит, что вся эта история с судебным процессом, хотя и была достаточно жесткой и она так и не поняла, что произошло, привела к тому, что ее теперешняя жизнь нравится ей гораздо больше, чем та, прежняя…
Голос Сильвэна прервался, он старался побороть рыдания, которые сжимали горло.
– Ясно одно: я перед ней в долгу, – сказал он, справившись с эмоциями. – И вряд ли когда-нибудь смогу его оплатить. Что бы я ни делал. Она может просить о чем угодно. Абсолютно обо всем.
Давид грустно улыбнулся.
– А твой приятель Стефан? – спросил он.
Сильвэн покачал головой и ответил:
– Он окончательно сжег все мосты. Судьба каждого из нас в руках другого. Он может разрушить мою жизнь, я могу уничтожить его. Теперь мы стали роком друг для друга.
– А Тифэн? Она так ничего и не узнала?
– Если мы до сих пор вместе, значит, не узнала.
– И ты совершенно искренне считаешь, что она бросит тебя, если узнает?
Сильвэн пристально посмотрел на Давида измученными глазами:
– Я уверен, что она меня бросит, запретит видеться с сыном и остаток своей жизни посвятит тому, чтобы разрушить мою.
Давид поморщился, давая понять, что страхи друга преувеличены. А Сильвэн тут же отреагировал на гримасу, и тон его был тверд и безжалостен:
– А как бы ты поступил на моем месте?
Вместо ответа Давид попытался составить в уме общую картину услышанного, но достаточно быстро пришел к тем же выводам, вернее, то же самое подумал о последствиях. Сильвэна его молчаливое согласие повергло в глубокое отчаяние.
На этот раз надолго замолчали оба.
Если рассказ друга вышиб весь хмель из головы Давида, то Сильвэн, наоборот, все больше пьянел. Давид это понял и решил, что вечеру ужасающих признаний пора положить конец. Он встал и, обогнув столик, взял друга за талию, обнял за плечи и повел к машине.
Едва они уселись и пристегнули ремни, он все-таки нарушил молчание, не сумев скрыть горечи:
– Почему ты мне все это рассказал?
Сильвэн пожал плечами, словно вся эта история его не касалась.
– Может, чтобы рискнуть попросить кого-то другого рассказать ей все… Я сам уже пытался, но не смог.
Давид раздраженно хмыкнул, вставил ключ в зажигание и повернулся к Сильвэну:
– Извини, старик, но не надо рассчитывать на меня в этой истории. Если хочешь, чтобы она узнала, ты должен сам ей все рассказать!
На следующий день после этой странной вечеринки, где счастье граничило с драмой, Давид выходил из дома, чтобы отправиться на работу. На пороге его окликнул Сильвэн:
– У тебя найдется минутка
