протянул ему свёрток.
– Возьми. Это теперь твой долг.
– Девчонка… – прошептал Дарун. – Это же конец клана.
Он прикоснулся к свёртку с новорождённой, но тут же отстранил от себя.
– Я не могу её взять. Я завтра уезжаю.
– Ты больше не вернёшься в академию, – возразил Аластор. – Теперь ты вместо брата.
– Найди себе другого правителя, я не гожусь для этой роли.
– Напротив. Ты подходишь как никто другой.
– Мне это не надо.
– Придётся смириться.
– Если хочешь, становись вождём сам! – разозлился Дарун. – А я не останусь среди этих немытых дикарей!
– Ты останешься здесь, – оборвал его Аластор. – Или, отправившись завтра в дорогу, не доедешь никуда. Выбирай.
– Выбирай? Это не выбор.
– Верно. Может ли вообще иметь выбор тот, кого не спрашивали, хочет он рождаться или нет?
Лицо Даруна искривилось. Мир рухнул. Уютная академия, где он провёл свои лучшие годы, и куда надеялся вернуться, возникла перед ним как мираж и исчезла навсегда. То, к чему он стремился, вдруг отдалилось на недосягаемое расстояние.
– Ну и что мне теперь делать? – обречённо спросил новоявленный наместник.
– Всё, чему ты учился, было ради этого. Не заставляй меня думать, что ты потратил время зря.
– Я отправлю письмо в Норлиндор, пусть с убийством разбирается король.
– Нет! Ваша тайна в безопасности только благодаря тому, что о ней никто не знает.
Аластор оставил девочку в руках Даруна и ушёл.
Толпа зашевелилась, зашепталась. Тут и там слышались разговоры:
– Что он сказал? Где все остальные?… Они не придут… Как не придут?… Что произошло?…
Наместника окружили люди. Отсветы пламени костров мелькали на встревоженных лицах. Гомон становился всё громче и громче.
– Молчать! – приказал Дарун. – Сворачивайте балаган и уходите. Праздник окончен.
– Вождя убили! – заголосили из толпы. – Вождь мёртв! Семья вождя мертва!
Дарун смотрел на новорождённую. На девочку с янтарными глазами. А она внимательно смотрела на него сквозь прикрытые веки и шевелила ручонками. Одну она разжала, и Дарун увидел на её ладони белый камень.
– Криолит. Дурной знак! – сказал наместник и, подцепив его двумя пальцами, откинул в грязь.
Девочка заплакала. Он укутал её и закачал, понимая, что уже ненавидит.
Наместник направился к дому.
Курносая девочка лет пяти-шести с белокурыми волосами подняла белый камень с земли, спрятала в карман и побежала за Даруном.
– Дядя!
Он обернулся. Девочка догнала его.
– Как вы её назовёте? – спросила она, приподымаясь на цыпочки, чтобы разглядеть новорождённую.
Дарун вспомнил о камне, который только что выбросил.
– Так и назову «Криолит». Это погибель нашего клана.
Курносая
