– ему как раз ноутбука и новой мобилы для счастья не хватает. – Вадька криво усмехнулся. – Только я не такой дурак, чтобы с криминалом связываться. – В этот момент замок тихо клацнул, дверь со скрипом отворилась, ребята робко заглянули внутрь.
В коридоре запах газа стал отчетливее. Крикнув: «Греза Павловна!» – Мурка метнулась на кухню, Вадька последовал за ней. Оба замерли, увидав открывшееся им зрелище. Дверца духовки была широко распахнута, все четыре газовых крана откручены, и конфорки, тихо шипя, выпускали газ. Окно закрыто, а из-под круглого стола, покрытого длинной бахромчатой скатертью, торчала половина старушки, нижняя половина: ноги в розовых тапочках с помпонами и подол длинной черной юбки. Со сдавленным криком Мурка кинулась закручивать краны, потом метнулась к окну, собираясь распахнуть его, но Вадькино громовое «Стой!» приковало ее к месту. Обернувшись, она увидела, как приятель осторожненько, бочком подбирается к стоящему на столе странному сооружению. Сооружение походило на детскую игру: пирамида из консервных банок, коробок и прочей бытовой ерунды, увенчанная зажженным огарком свечи. Вот к этому-то огарку и тянулся Вадька. Плюнув на пальцы, он медленно-медленно протянул руку и бережно отщипнул горящий фитиль. После чего судорожно перевел дух и тут же сунул обожженный палец в рот.
– Теперь открывай, – промычал Вадька, посасывая палец.
Мурка яростно рванула створку, но та не поддавалась. Недолго думая, девчонка шарахнула по стеклу табуреткой. Поток живительного воздуха ворвался в отравленную кухню. Между тем Вадька, прикрыв рот и нос подолом собственной футболки, нырнул под стол.
– Вроде живая! – сообщил он оттуда. – Только у нее голова вся в крови, я не знаю, можно ли старушку трогать.
Мурка набрала в миску холодной воды и забралась к нему:
– Звони в «Скорую» и в полицию, – скомандовала она.
Вадька вылез из-за стола, потянул из кармана мобилку…
– И полотенце принеси чистое! – крикнула Мурка, – В комнате, в двустворчатом шкафу!
Через пять минут Вадька вернулся и, приподняв скатерть, заглянул к Мурке под стол.
– Дозвонился, сейчас приедут, – сказал он, протягивая полотенце. – Только знаешь, полотенце там есть… а двустворчатого шкафа нет.
– Это как? – смывая кровь с лица Грезы Павловны, удивилась Мурка.
– Никак. – отрезал Вадька. – Ничего нет: ни старинной мебели, ни фарфора, ни картин. Один шкаф с книгами в углу стоит, а вещи на полу валяются.
Не выдержав, Мурка выбралась из-под стола и побежала проверять потрясающую информацию. Единственная комната квартиры Грезы Павловны имела громадный эркер, украшавший их старинный дом, и поэтому была шестиугольной формы. Сейчас эта комната была абсолютна пуста, если не считать валяющиеся посредине вороха одежды и коробки с обувью. Островки пыли у стен отмечали места, где еще недавно стояла мебель, да книжный шкаф сиротливо приткнулся в углу. Яркие пятна невыцветших обоев, открывшиеся под снятыми со стен картинами, резали глаз.
– Грабеж
