высоченным зеркалом XVIII века в золоченой раме. Старинная амальгама словно бы слегка размылась, и отразившуюся в зеркальном стекле девочку с ярко-рыжими волосами и зелеными глазами, одетую в коротенькое коричнево-золотистое платье без рукавов, казалось, окружал смутный ореол. Будто коридор в прошлое, по которому шествовали мужчины в камзолах и при шпагах, их дамы в пудреных париках и кринолинах… Рядом с Кисонькиным отражением возникло еще одно – точно такая же девочка с рыжими волосами и зелеными глазами, только платье на ней было черно-серебристым. Кисонька была уверена: если когда-нибудь, в далеком будущем, научатся «отматывать» зеркальные отражения назад, на такую пару, как они, будут любоваться долго!
– Как думаешь, мама станет ругаться, что мы пошли сюда одни и так поздно? – озабоченно спросила Мурка, поглядывая на широкие окна, за которыми уже сгущались сумерки.
– Когда она узнает, что ты вылезла из своей «защитной» рубашки и надела нормальное платье, – от счастья простит нам что угодно! – Кисонька шагнула ко входу в зал. – Ой! Извините, пожалуйста! – охнула она, чуть не врезавшись в неожиданно оказавшуюся позади нее девушку лет двадцати пяти.
Но откуда та взялась? Ведь Кисонька только что гляделась в зеркало – как же она не увидела человека прямо у себя за спиной?!
– Извините, – еще раз пробормотала Кисонька.
Девушка лишь молча улыбнулась в ответ, тряхнув вьющимися черными волосами, – дескать, ничего – и пошла прочь той легкой упругой походкой, какая бывает только при отлично развитых мышцах. Кисонька слегка растерянно глядела ей вслед – одета девушка была в нечто вроде нешироких шаровар и свободную рубаху ниже бедер из казавшейся грубой и жесткой, но явно натуральной материи. Не иначе как от какого-нибудь крутого итальянского модельера, с уважением подумала рыжая.
Направляясь к высоким дверям в зал, Кисонька еще разок оглянулась – но девушки уже не увидела.
– Здравствуйте, барышни! – с грузной тяжеловесностью Олег Петрович Остапчук, организатор и подлинный хозяин выставки, шагнул им навстречу. – Вы все хорошеете! – сделал он комплимент девчонкам. – Повезло вашему папаше – самые красивые невесты города у него подрастают.
– Это брак по любви или просто объединяются два состояния? – Между девчонками и Олегом Петровичем вдруг просунулась холеная женская ручка с пестрым маникюром и черный микрофон, в лицо уставился объектив переносной телекамеры.
– Вы кто?.. – Растерявшийся Остапчук невольно попятился.
– «Городские новости», Карина Артюхова, – отбарабанила дама с микрофоном.
– Вы сбрендили? – взвился Остапчук. – Я им в папаши гожусь! У меня жена есть!
– Какую часть вашего состояния она отсудит при разводе? – тут же навострила ушки журналистка.
– Хе-хе, слыхали, Остапчука супруга бросает, – проскрипел рядом склочный голос. – Что, плохи делишки? Финансы дружно запели романсы?
Девчонки
