style="font-size:15px;"> «Ларс, я Урсулу очень люблю, и ребенка нашего будущего тоже, но никаких сил от этой кутерьмы нет. Очень прошу, друг, приезжай!»
Аккуратно сложив письмо, я убрал его в карман и положил перед собой чистый лист.
Получив неделю назад от обычно спокойного и невозмутимого, как печь в доме, Харальда это паническое послание, я сам почти испугался и сразу решил ехать в Мёнлус к другу. Хорошо, наша домоправительница Гудрун, многодетная родительница и нянька, успокоила: женщины в положении всегда капризничают, а мужья от этого на стенку лезут. Ничего необычного и пугающего в семье Вермъеров не происходит, но поддержать друга и мозги ему малость вправить, конечно же, стоит. А заодно выяснить у кухарки из Мёнлуса, чем она пироги для румяной корочки смазывает.
Оставалось договориться с людьми, от которых мой отъезд зависел.
Выслушал почти часовую гневную речь хессира нашего Тюккерта, бургомистра, взывающего к моей несуществующей совести и сожалеющего, что нерадивого хрониста нельзя прогнать со службы к фунсам бараньим, но все же давшего мне свободные дни. Под обещание привезти с востока что-нибудь для города полезное. Жаль, Герда не смогла со мной поехать. Будто в ее оранжерее больше некому цветы поливать!
Но меня она отпустила легко. Даже странно, учитывая, какие переживания связаны для моей радости с замком Мёнлус и играми, которые вела его нынешняя хозяйка, Урсула Вермъер. Огорчена Герда была только из-за разлуки со мной. Но какие могут быть сомнения, если Харальду нужна помощь? Иногда удивляюсь, как девочка, прожившая почти всю жизнь одиноко, затравленная, обиженная, может так ценить, понимать и уважать дружбу.
И вот снова, как два года назад, сижу я в трактире в Остейне. Совесть велела хотя бы ненадолго заглянуть к хеску Блумелю, местному хронисту, и почтенный старец на радостях изрядно задержал меня, показывая «прелюбопытные документики», относящиеся к истории родного города и окрестностей. Похоже, он эти два года эти сведения усердно копил. Просидели до вечера. Как ни хотелось скорее попасть в Мёнлус, тащиться туда ночью не было никакой возможности. Так значит, снова знакомый трактир, даже шлюхи и шулера те же, от которых я отмахивался в прошлый раз. И барк местный хозяин по-прежнему варит так, что это пойло хочется срочно приравнять к особо жестокому оружию и запретить законом. Снова я пишу письмо Герде, переживая, что излишне многословен, любимая, чего доброго, сочтет болтуном, а завтра с утра в заведение ввалится рыжий верзила и позовет меня в свой замок, а там…
Нет, будем надеяться, на этот раз я просто приехал в гости к другу.
Раньше Харальд здорово смахивал на медведя. Сейчас тоже, но только на какого-то облезлого и очумелого. И зеленоватый цвет лица плохо сочетается с огненно-рыжей шевелюрой. В Къольхейме в клане часто рождались дети, но не замечал, чтобы ожидание оказывало на будущих отцов столь разрушительное действие. Впрочем, я могу этого не помнить, ведь родительский замок пришлось покинуть,
