Магдалена проигнорировала его слова и обратилась к Ровене.
– Так что Ровена иди в свою спальню и хорошенько всё взвесь, а, чтобы никто не тревожил твой покой и пытался оказывать давление на твоё решение, – она пристально посмотрела на Питера, намекая на то, что он, возможно, будет угрожать или принуждать её, – у твоей комнаты поставим нашу охрану, как и говорила ранее…
Последнее замечание она произнесла более громко, подчеркивая, что эти слова касаются не Ровены, а предназначены больше для Питера, но видя, как он побагровел и готов был взорваться от возмущения, добавила: – И не только возле твоих дверей, но и под окнами.
Наконец-то леди праздновала триумф, невозмутимо глядя на этого наглеца, который совсем изменился в лице и готов был лопнуть от злости. В этот миг она ощутила всю полноту власти и считала эти предосторожности совсем не лишними. Он украл у неё Ровену – самое ценное, не считая Беатрис, что было у них с Освальдом, и поэтому должен за всё ответить.
Возмущение Питера, которое он не мог скрыть на своём лице, да и не старался этого сделать и всем своим видом подчёркивал, как он недоволен, росло.
Он хотел что-то сказать, но его одёрнула Ровена.
Леди Магдалена видела его состояние и удовлетворенно вздохнула. Наконец-то, досадила этому молокососу и стёрла с его самоуверенного лица самодовольную ухмылочку. Она, довольная сама собой, улыбаясь, спросила:
– Вы с чем-то не согласны, молодой человек?
И пусть только попробует нарушить запрет, злорадствовала она. У неё есть козырь в руках: они сразу же покинут этот замок, и Ровена уедет вместе с ними. Но праздновала она свой триумф совсем не долго. Питер не стал закатывать истерику и тут же успокоился.
Ровена тоже быстро сообразила, что лучше не спорить сейчас с бабушкой, иначе будет ещё хуже, и незаметно для остальных предупредительно ткнула своим пальчиком в бок Питера. Этого жеста ему было достаточно, чтобы прийти в себя. Он мгновенно взял себя в руки, полагаясь на свою жёнушку, и ровным голосом, смиренно, что весьма озадачило леди Магдалену, произнёс:
– По-моему, леди, моё мнение никому неинтересно, так что я уступаю вашему почтенному возрасту, – и при этом церемонно поклонился.
Услышав укол в бок пальчиком Ровены, он сразу отрезвел.
Он разгадал жест любимой правильно. Вовремя сообразив, что спорить со старой женщиной, одержимой жаждой мести, совершенно бесполезно. Пока бесполезно. К тому же он и в самом деле испытывал чувство вины и был сейчас благодарен своей жене за этот своевременный тычок в бок. Ярость быстро улетучилась, и он смог спокойно мыслить и не стал возражать, лезть из кожи вон. Он отметил для себя, хотя, всё может быть, и ему это только показалось, но леди Магдалена огорчалась каждый раз, когда он вёл себя по-рыцарски, и начинала радоваться, когда злость переполняла его.
