тома и думал над этим вопросом, тем больше убеждался, что с этой парочкой не всё так просто. А когда в одном из старинных фолиантов прочёл, какая именно связующая нить может соединять мракса и человека, ледяные щупальца страха сжали сердце.
То, что эти существа – хранители печатей, я знал и так, но вот о том, что они были в полном подчинении у верховных жриц тёмного бога, находясь с ними в магической связке, прочёл впервые. А что если Адель не та, за кого себя выдаёт?
В одно мгновение я создал портал, перенёсший меня к двери спальни, где оставил находившуюся без сознания девушку вместе с дочкой, кляня на чём свет стоит свою наивность. Но увидев, как моя кроха вприпрыжку скачет по коридору, направляясь к лестнице, немного успокоился.
Какие только мысли не успели пронестись в моей голове за те доли секунды, пока активировалось заклинание. Вплоть до того, что каким-то немыслимым образом моими врагами была специально подстроена наша встреча с Адель, чтобы с её помощью захватить Кэти в плен, и тем самым заполучить действенный рычаг давления, способный устранить меня с их пути. Вот только не понятно, зачем появился тот татуированный? Тем более его намерения казались весьма недвусмысленными? Или это тоже был такой искусный тактический ход, чтобы Адель смогла втереться ко мне в доверие?
Но ведь когда я взломал ментальную защиту, то ясно видел в воспоминаниях девушки, что она не только не связана с тёмными, но и вообще далека от магии.
Совсем запутавшись в своих рассуждениях, я уже не понимал где реальность, а где собственные глупые домыслы. Не зря говорят, что любовь затуманивает рассудок, делая нас уязвимыми, вот только это применимо не только к чувствам между мужчиной и женщиной, но и к родительской любви тоже, что я и ощущал сейчас на себе в полной мере.
Для меня дочка – это самое дорогое существо на всём белом свете, и я очень переживал за неё, но иногда это мешало мыслить здраво, что в данной ситуации было просто необходимо. Вот только пролить свет на происходящее сейчас могли лишь те двое, что мило беседовали в моей спальне.
Дверь оказалась приоткрытой, поэтому отчётливо слышался разговор, происходящий в ней, что заставило остановиться. Методы вроде подслушивания никогда мне не нравились, но и сбрасывать их со счетов я не собирался, тем более выбирать не приходилось, ведь от этого напрямую зависела безопасность моего ребёнка.
Чем дольше я слушал разговор, тем больше хотелось прихлопнуть этого рогатого прохвоста, упорно убеждающего Аделину бежать из замка. Радовало только то, что девушка оказалась вполне разумной и не поддавалась на уговоры, тем самым развеяв мои сомнения относительно её двуличности. Помыслы Адель были чисты, и к жрецам она точно не имела никакого отношения, по крайней мере, явного.
Когда же мракс открыл тайный ход, о котором, как я думал, знали только мы с Витаром, потребовалось всё моё терпение и выдержка, чтобы не ворваться в комнату и не учинить над ним мгновенную расправу. Но я сдержался, решив убедиться, что девушка
