обход. Отец приедет через час, всё решено и оговорено, некуда деваться. Зато испробую, какого жить в одиночестве.
Я осторожно выглянула из-за угла дома. Вроде тихо. Только собралась показаться на дорожке, как что-то хрустнуло, словно наступили на ветку. Я сразу легла на живот и покатилась в ближайшие кусты.
– Дурдом, – не устав от этого слова, вздохнула я и отмахнулась от листьев.
До калитки оставалось несколько шагов. Она была справа, а впереди гостевой дом, который волновал меня больше обычного. На крыльце горел свет, но это не удивительно, он всегда включен по ночам. Тут вновь что-то хрустнуло и кто-то закашлял. Хоть я и призывала себя не беспокоиться, но положение мне не понравилось. Я сцепила зубы и присела, ожидая, когда кто-то из ребят покажется.
Минуты три любовалась цветником. Кашель повторился, и тогда я увидела Антона. Он шёл по дорожке к гостевому дому, но перед самым входом оглянулся. Я мигом опустила голову к коленям.
– Чёрт!
Приподниматься не торопилась, а когда всё-таки осмелилась, оказалось, что Антон тоже не торопится уходить. Он стоял, разглядывая наш дом, достал что-то из кармана, между пальцами появился огонёк. Будто сторожевой пёс, ей-богу. Пришлось снова ждать, когда докурит.
Уткнувшись в цветы, я мысленно напевала песни, скучала, дёргала траву. Наконец Антон отвернулся. Я последовала его примеру, то есть отвернулась. Прошла несколько метров гуськом, чтобы наверняка остаться незамеченной, после выпрямилась и побежала.
В спальне схватила сумку и стремительно скрылась, боясь передумать. В подвал спустилась как прежде на ощупь, достала фонарь. Мужчина сидел у винного стеллажа со скованными руками и связанными ногами. В отключке, если не помер.
– Эй, – испугалась я.
Он пошевелился и замычал. Вспомнив прошлое недовольство, фонарь я тут же опустила.
– Я уж думала, вы того…
– Коньки отбросил? – подсказал он, когда я отлепила ленту с губ. – Поначалу я тоже думал, что придётся. Ревела ты громко, решил: сдала меня. – Он усмехнулся, что обидело.
– А что здесь смешного? Могу сейчас сдать. – Я, конечно, лукавила.
– Тебе бы не дуться. Это я здесь сижу, а не ты с муженьком.
– Ну дурак, раз попался.
– Нет, дураком я себя точно не назову.
– Почему?
– Потому, детка. При случае узнаешь.
– Пожалуй, мне больше не хочется знать.
– Да?
– Да.
– Ну и зря. Ты мне руки освободишь, или мы до утра посидим?
– До утра я не хочу вас терпеть. – Я опустилась рядом на колени, приготовила ключ, но вдруг спрятала его обратно. – Слушайте… Вы же знали, кто такой мой муж. Какого чёрта вы связались с ним? Вы кто?
– Детка, – опять усмехнулся он, – не поздновато ли для вопросов?
– Не хотите отвечать – не надо. А я пойду, вы дальше тут кукуйте.
– Куда ты пойдёшь? –
