когда она в своей среде – с лучшей подругой она становится совсем другой: много улыбается, о чём-то тихо рассказывает, активно жестикулируя.
– Красивая она, конечно, – задумчиво замечает Брэйн, – только слегка с придурью.
Смеюсь этой характеристике, понимая, что, когда с придурью – даже интереснее.
– Ладно, мы пойдём. Удачи, брат, – говорит Брэйн, и они с Полиной уходят.
Замечаю, как бережно обнимает её своей лапищей, и понимаю, что эта девушка, наверное, всерьёз и надолго.
– Почему с подругой не ушла? – спрашиваю, касаясь Асиных волос. – Сама же хотела её найти, уйти хотела. Вон как убегала, еле остановил.
– Зачем останавливал?
– Хотелось. И сейчас хочется.
Ася молчит, но в глазах странная тоска плещется. О чём-то думает, а я продолжаю гладить её волосы, одуревший, отчаянный.
– Поцелуй меня.
Мне не нужно повторять дважды, и я налетаю на неё, словно оголодал до полного истощения, не пил и не ел сутками. Она раскрывает губы навстречу моим, приникает всем телом, пытаясь изо всех сил быть ближе. Сквозь слои одежды чувствую жар её тела, да и сам, кажется, сейчас сгорю к чертям. Пью дыхание, врываюсь языком в её рот, чтобы насытиться и не сдохнуть на этом месте.
Мой кабинет совсем близко – рукой до двери можно дотянуться, и я чуть подталкиваю Асю к входу, потому что в этом проклятом коридоре она не расслабится. Да и не хочу делать из своей личной жизни представление для благодарных зрителей.
Не прерывая поцелуй, нахожу в кармане ключ и открываю замок. Толкаю дверь ногой и вталкиваю туда Асю. Давно так не шалел от девушки – кажется, с последнего раза прошла целая вечность, наполненная горем и радостью. Но не было вот этого вот, сжигающего изнутри чёртового огня, когда до головокружения и темноты перед глазами.
Ася выгибается, стремится быть ещё ближе, а я стону от того, насколько мне сейчас охрененно. А будет ещё лучше, уверен. Усаживаю её на стол и, подхватив под бёдра, заставляю обхватить свою талию ногами. Ася проникает ладонями под футболку, гладит по спине, слегка царапает, прикусывает мою нижнюю губу, а я окончательно сатанею.
Но вдруг, словно свет выключили – Ася замирает, в ледяную статую превращается. Отстраняюсь, пытаясь по выражению лица понять, что произошло, но она молчит и в сторону смотрит.
– Ася? – спрашиваю, поддевая пальцами её подбородок. – Что-то случилось? Я тебя обидел чем-то?
Она избегает моего взгляда, лишь лихорадочно машет головой.
– Всё хорошо, всё нормально, – говорит тихо, а голос дрожит, точно плакать собралась. – Мне домой нужно, я поеду.
– Да что же ты всё время находишь повод убежать?
– Мне надо… я не могу… извини.
– Что ты не можешь? Расскажи. Я тебе не нравлюсь, что ли?
– В том-то и дело, что нравишься! – выкрикивает, отпихивает меня в сторону и спрыгивает со стола.
Оправляет
