понял,
А главное – что есть ты у меня.
Он пел искренне, с любовью,
Ему петь, наверное, свыше дано.
Ашот пел, о том, о чём только мог,
Но главное – всегда, везде, во всём
Воспевать нужно Любовь.
Это чувство просто свято,
Наверно, по нему нас оценивает Бог.
– Поспи, Ашот, тебе это надо, –
Тихо сказала ему Седа.
И он уснул. Снился Ашоту сон,
Что войну проиграли.
Некуда ему идти, нет родного дома,
Нет рядом любимой Седы.
Проснулся он в поту.
– Все спят, всё тихо, значит, ещё живы. -
Сказал Ашот, как в бреду,
И снова он уснул, а утром
Ашот мой в бой просился.
Вместе со всеми хотел идти.
– Куда тебе! Ты раненный у нас, –
Воины отечества ему отвечали.
– Я буду для вас песни петь -
О Любви, о Родине, о Земле.
Я буду поддерживать ваш дух,
Прошу, возьмите меня с собой, –
Всё упрашивал Ашот.
Старший из них согласился:
– Скоро будет спарапет,
Спой ему об Отчизне. –
Так взяли Ашота на войну,
А вместе с ним и мою Седу.
Они остались в стороне,
Лишь наблюдая за сценой войны,
Биться Ашоту не позволяли раны.
Оба плакали, рыдали,
Ведь столько потерь наши несли,
Что Седа, оставив Ашота,
Взялась за стрелы
И молча, тихо встала в ряды.
Так стала она защитником страны,
Сама того не понимая.
На войне любые руки нужны,
Берёт своё жажда свободы и жизни.
Вот конец, победа наша.
После битвы собирали тела
Погибших. Было много…
Но что же делать… этот выбор не наш.
В городе начался траур.
Все в черном, город плачет.
Что видят Седа и Ашот:
Как много вдов и как много сирот.
Отцов, мужей, сыновей уже не вернуть,
Как быть в задаче этой.
– Свобода много стоит
И за неё стоит умереть, –
Так в те времена говорили.
А некоторые этим жили,
Жили мечтой о мире, дружбе.
Только, когда это время придёт, не знали.
И молча в бой они уходили,
И там тихо, незаметно умирали.
Для них было честью жизнь отдать
За будущих потомков.
В тот вечер был молчаливый Ашот.
Ему песни петь совсем не хотелось,
В победе этой радости он не видел,
Ведь понимал многое ещё впереди.
Ах,
