он боялся за весь хлам в своей комнате. После знакомства с Теми он на удивление часто стал убираться в своей комнате, но он не хотел, чтобы кто-то видел его барахло. Там, конечно, не было откровенного мусора, но всё равно надо было бы убраться. Но, войдя внутрь, Теми наоборот с интересом посмотрела на его коллекцию ракушек и прочую ерунду, особенно её внимание привлёк старый кулон с перламутровой раковиной.
– Как красиво!
– Правда? Это барахло?
– Оно очень милое.
– Если тебе так нравится, могу подарить.
– Нет, не надо, мне некуда будет его деть, – ответила она, хотя всем своим видом явно показывала, что хочет его.
– Да брось, держи, – он вручил ей кулон и повесил его ей на шею. – Будем считать это платой за твою помощь.
Она улыбнулась, рассматривая подарок вблизи.
– Вроде, эта раковина называется флиреса, в честь места, где она обитает.
– Наверное, там красиво.
– Может, я там ни разу не был, это была часть коллекции ракушек. Но, может, когда-нибудь мы туда поедем.
Последнюю фразу Меф сказал на автомате, не задумываясь об этом (он имел в виду свою семью). Но эта идея чем-то даже порадовала Теми, она была бы рада уехать куда подальше отсюда.
Они приступили к урокам. Девушка действительно понятнее объясняла ему всю эту физику, гораздо лучше, чем их училка, которую было слышно через слово. Несмотря на то, что он действительно хотел понять все эти задачи, ему не хотелось ими заниматься, он лучше бы провёл время с Теми. Сейчас они были одни и разговаривали, пусть о примерах, но всё-таки разговаривали.
– Перламутр не является проводником электричества, то есть это изолятор. Понял?
– Да, я понял. То есть, эта ракушка – изолятор?
– Правильно, потому что в раковине есть перламутровый слой.
Спустя полчаса они решили сделать перерыв.
– Ты делаешь успехи.
– Спасибо, учитель. Тебе принести чего-нибудь?
– Нет, спасибо.
– Я же вижу, что ты чего-то хочешь, у меня есть печенье.
– Нет, не стоит.
– Я вижу, что твой взгляд говорит другое. Я пошёл.
Принеся печенье и конфеты, он не ошибся. Она тут же бросилась на них, как будто никогда их не ела. Она съела половину тарелки за пару минут, и, как обычно, у неё всё лицо было в крошках, и это смотрелось так мило и невинно.
– Опять у тебя крошки.
Это вновь заставило её смутиться. Но вместо того, чтобы дать ей салфетку, чтобы она сама убрала их, он почему-то сам решил убрать их. Он не понимал, что он делает, а она не сопротивлялась ему, всё произошло очень быстро.
Утром он проснулся от того, что солнце слепит ему глаза, он огляделся – он был один. Неужели она ушла? Кулон, по-видимому, она забрала с собой. Одевшись, он вышел из комнаты и направился на кухню, где были его родители. Они спросили, почему входная дверь была не заперта. Он соврал, что забыл закрыть. Потом начались обычные расспросы: как дела
