бы поперек брата, а если бы попробовал, то удавили бы, да и все! Ты же для меня сделал чуть ли не столько же, сколько родной отец, Олег! И ты – князь мой. Ну почему именно ты у меня в кровниках теперь? Ну где тут справедливость-то, а?
– Откупное примешь? – только и оставалось спросить мне. – Разделишь с семьей погибшего. Я щедро заплачу, хватит и тебе и им.
– Придется, – Владислав вздохнул, поднял кресло, поставил его на ножки и снова уселся на него. – Что мне теперь, тебя на поединок вызывать? Хотя, очень хочется, да только вот если ты меня убьешь, то ничем хорошим это не закончится. А если я тебя, то, значит, все, что мы последние два года делали, зря окажется.
– Близки вы были с дядькой? – спросил я, больше чтобы отвлечь его от мыслей.
– Не то чтобы, но хороший он человек был, – ответил Славка. – Добрый был, когда в гости заезжал, мы вместе верхом гуляли. Да и вообще, к матери моей он хорошо относился. Я ведь больше всего на то и злюсь, что ты мать мою защитника лишил.
– Ну, теперь ты старший двух родов, – пожал я плечами. – И мать свою в обиду не дашь, боярин же, да и дружина у тебя тоже есть. И деньги будут, раз откупное за дядьку своего получишь. Еще воинов наберешь, женишься, детей с Анастасией наделаете… Да у тебя забот будет больше, чем когда-либо в жизни было, ты ведь глава рода теперь. И эти заботы с войной не закончатся, а наоборот только начнутся.
– Так и у тебя тоже, – невесело усмехнулся боярин Владислав. – Сам ведь понимаешь, что страной править – непростое дело. Дружиной, да, ты научился управлять, да и то небольшой, а тут от тебя жизни всех: бояр, горожан, воинов, селян, будут зависеть. Так что у тебя забот ни на капельку не меньше будет, а может и больше даже, потому что у меня-то род уже есть, а у тебя родных нет. Жениться, детей воспитывать, причем воспитывать их не просто воинами там или торговцами, а правителями. А это ни хрена не просто.
– Я понимаю, – кивнул я. – Но тут уж ничего не поделаешь, зря что ли я два года к этому шел. Да и бояре помогут, думаю. Кто-то, понятное дело, будет на себя одеяло тянуть, чтобы побольше себе заполучить, но такие как боярин Лука, навсегда при мне останутся, и на совет их положиться всегда можно будет. Жаль только, что боярин Лука воин, а не политик, и советы его не всегда могут пользу принести.
– Да и не вечен он, – ответил Славка. – Никто из нас не вечен, рано или поздно все мы в Небесные Поля отправимся, ну или как ты там говоришь, на тот свет. Главное успеть сделать как можно больше за это время, чтобы в памяти потомков остаться. Вот брат мой, Ярка, не останется уже, потому что неправедно свой путь начал, и закончил как вор и убийца. Пусть и благородный был.
И ведь действительно. Если предки Славки и Ярки наверняка похоронены на семейном кладбище неподалеку у поместья, то сам Ярка на чужбине лежит, на местном городском кладбище. Никто из потомков на его могилу ходить не будет, потому что потомков он оставить не успел. Наверное, это – самое худшее наказание для него, ведь никто не вспомнит его добрым словом, как
