style="font-size:15px;"> На сегодня это был последний заказ. В зале цветочного салона тоже уже никого не было – остались только мы с тетей Айли. Женщина как раз убирала цветы в холодильник, и я поспешила ей помочь, придерживая дверь.
– Спасибо, дорогая. Ты домой?
– Если честно, я хотела немного прогуляться. Третий день уже в Фарксе, а так ничего и не видела. Надоело сидеть в заточении.
– Когда у тебя скоростной?
Женщина закрыла холодильник и теперь поливала цветы, что росли в цветочных горшках. Моим любимчиком за эти дни стал колючий кактус, на вершине которого каждое утро распускался радужный цветок. Было в нем что-то яркое, радостное, кардинально противоположное той серости, что оплетала первый и даже второй уровень.
– Рано утром. Паперти еще в обед принес документы и билет.
– Значит, больше не увидимся? – вдруг печально спросила тетя.
– Ну что же ты, тетя Айли? Я же не навсегда уезжаю. Просто… Сейчас мне лучше находиться как можно дальше, чтобы никто не пострадал.
– Дай-ка я тебя обниму. Глупая, глупая девчонка.
Не знаю, сколько мы простояли так в этой теплой родной тишине. Наверное, объятия длились бы значительно дольше, если бы не звякнул дверной колокольчик, оповещая нас о приходе нового посетителя. Отстранившись, тетя Айли смахнула вырвавшуюся слезинку и обернулась к покупателю с той самой доброй улыбкой, на которую невозможно было не улыбнуться в ответ.
– Вам нужно что-то особенное?
Вошедший мужчина не показался мне странным. В цветочный салон заходили самые разные покупатели и всегда находили букеты по своему кошельку. Незаметно кивнув тетушке, я забрала из-за стойки свой рюкзак, накинула куртку и сказала то, что должна была:
– До свидания, госпожа Айли.
– Не задерживайся утром, Бели. У нас на завтра много заказов.
И я, и тетушка Айли понимали, что завтра утром мы уже не свидимся, но для всего остального мира мы были максимально чужими людьми. Просто помощница Бели, что искала себе временную подработку, и просто владелица цветочного магазина, никак не связанные друг с другом.
Так было безопаснее. И для тетушки Айли, которую я считала действительно тетей, хотя она была всего лишь подругой моей матери, назвавшей в честь меня свой магазин – своих детей у нее не было, – и для остальных, что помогали мне прошедшие три дня. Тетушка Айли знала, чем мы с отцом занимаемся. Больше того, в Фарксе она сама примкнула к рядам активистов, и именно через нее я смогла передать в логово «Лека-Спрей» и весточку для отца.
Боясь, что меня могут выследить, в штаб-квартире сама не появлялась, так что ответ от папы мне принесли. Я знала, что он будет зол. Не на меня – на себя и на ту ситуацию, что произошла, но изменить что-либо мы оба были не в силах.
«Береги себя» – именно этой фразой заканчивалось послание, в котором он просил меня быть осторожной и уезжать как можно дальше. Он все решит – эти слова вселяли в меня надежду, но я знала, что мой отец не всесильный. Он всего
