style="font-size:15px;"> – Да, хорошо, хорошо, – пробормотала девица и внезапно, заикаясь, добавила: – Матвей… и я не помню куда дела свой… пистолет. А вдруг я его…
–… У меня он, – перебил я её и услышал прочувственный вздох облегчения. – Вообще, я, конечно, дебил, что не выбросил его в какую-нибудь реку. Как-то совсем запамятовал о нём. И ведь в бар я ходил вместе с ним. Мля-я-я…
– Ты-то ладно, а вот я куда смотрела? Почему забыла о пистолете? – самокритично сказала Ленка. – Я ведь старше тебя, умнее, образованнее.
– Угу, старше, умнее, – саркастично процедил я, играя желваками. Не нравилось мне её высокомерие. – Всё, до связи. Иди уничтожай шмотки. А я пошёл разбираться со своей одеждой и твоим «макаром».
– Только выкинь его так, чтобы никто не нашёл, – напутствовала меня девушка тревожным голосом. – И отпечатки, отпечатки не оставь!
– Да, шеф, – бросил я и нажал на красную кнопку.
– Ты чего не дрыхнешь? – донёсся до меня сонный голос орчанки. Она откинула одеяло, словно демонстрируя своё крепкое обнажённое тело с намечающимся рельефом мышц и проколотым пупком.
– Кошмар приснился, – буркнул я и начал искать свои шмотки, которые сорвал с себя в порыве страсти.
– Какой кошмар? – спросила она, глядя на меня тёмными, шаловливыми глазами.
– Кошмарный, – усмехнулся я, отыскав на полу какую-то скомканную футболку. Поднес её к лицу, понюхал и озорно сказал: – Пахнет крепким мужским потом. Листа, это твоя.
– Вот ты говнюк малолетний! – рыкнула орчанка, которая мгновенно заводилась. – Зачем я с тобой связалась?!
– Потому что я красивый и щедрый, – весело проговорил я и взял в охапку свои вещи, которые кучей лежала возле кровати.
– Ты баблом соришь только когда хочешь трахаться!
– И с тобой это работает безотказно, – прошептал я себе под нос и вышел из комнаты.
На кухне я быстро оделся, взял зажигалку, небольшой тюбик с пробкой и черный пакет. В последний отправились шмотки, в которых мне довелось убить вампира. И туда же я бросил «макар». Всё, можно идти. Но сперва я попросил Пышкина приглядеть за орчанкой, а потом спустился вниз на лифте и вышел из подъезда.
На улице царила тишина, нарушаемая лишь стрекотом ночных насекомых.
Я огляделся, забрался в свою машину и налил в тюбик немного амброзии. Пусть будет на всякий случай. Не таскать же с собой всю банку.
После этого я потопал к мусорным бакам. Они стояли метрах в ста пятидесяти от дома. И возле них часто тёрлись бездомные, которые жгли мусор. Вот в баках-то я и рассчитывал спалить шмотки. А «макар» планировал выбросить в пруд. Он находился в лесопарковой зоне, расположившейся в полукилометре от мусорки.
Но стоило мне отойти от дома и пересечь пустынную улицу, пнув по пути смятую банку из-под колы, как чуть в отдалении загорелись проблесковые маячки. И ко мне поехала милицейская «десятка»…
