А когда Волхв начал с ним эту странную игру, не верил, что тот может действовать сам по себе. Он стал противиться, и чем сильнее на него наседали, тем больше тот сопротивлялся. А тот, кто был чародеем, терпел неудачу за неудачей. Он радовался только, что Паныч не болтался под ногами, не видел и не знал главного, иначе он, наверное, разнес бы этот мир, а глупее этого подвига трудно было что-то придумать.
Но самое главное не в том, а в том, как раз, что его попытки помешать Руса оборачивались помощью ему. Как Морена должна была потешаться в те дни, это ведь так же Гера когда-то вредила Алкиду, а он только сильнее становился. Так и тут Рус становился одним из самых могучих князей. А Волхв должен был все сделать, чтобы о нем позабыли, ведь вспоминать о своих промахах никому неприятно. Уж после того, когда душа его покинула этот мир и пронеслась мимо острова, Волхв встретился с Мореной. Она хотела ему что-то объяснить.
– И чародеи должны убедиться иногда в своем бессилии.
– Только ради этого ты все творила? – вспыхнул он
– Не только, я должна была дать миру еще одного Славена. А одно другому не мешает.
Он страдал, но ей до этого не было дела. А она просто хочет подарить миру еще одного Славена, а почему бы и нет, она может все, что захочет.
№№№№№№
Невеселая улыбка скользнула по лицу чародея. И смотрел он за леса и за моря, туда, где когда-то жил и правил, туда, где толпа людей сорвалась с места и двинулась куда-то, на землю, где жили их предки.
Он всегда чувствовал там себя чужим, хотя не мог спросить у сурового отца почему все так. Как они оказались на этих землях среди дремучих лесов и болот. Их того, что рассказывали жрецы, было понятно, что Славен провинился в чем-то перед Сварогом, за что и был сброшен с небес. И здесь им должны были принадлежать совсем другие земли, но оказались они там, где оказались и не могли больше роптать.
Здесь же не было никаких богов, кроме Даждьбога, который светил всем без исключения. Да бабка их Морена порой заглядывала. Но старалась скорее с ними попрощаться. Они мучились на земле и за что-то явно расплачивались. Но почему она решила вернуть их потомков на ту самую землю? Но там должно было что-то возродиться, и жизнь по разумению богини смерти должна была течь именно там, а не на чужбине. Ему не следовало вмешиваться, но как же трудно было удержаться, оставаться в стороне.
Волхв пожалел, что никогда ни с кем не умел ладить, потому поговорить и посоветоваться тоже было не с кем. Вот и оставался в одиночестве – только небо и море были перед ним. И самое великое чародейство умирает, если нет никого с тобой рядом.
И хорошо, что его не заперли в Пекло, а отправили на дальний остров, судьба все-таки не была к нему жестока. У него есть и всегда останется свой остров.
Глава 14 На исходе
Птица Сва никогда не показывалась Гостомыслу, когда он отдыхал.
