Слушай… – Асия подошла к ней и осторожно села рядом. – Я понимаю тебя, и, конечно, хотела бы, чтобы ты была рядом со мной, но… Наверное, это тот случай, когда нельзя думать только о себе.
Асия осторожно приобняла Морин за плечо. Та была совершенно не расположена к нежностям, но не стала её отталкивать – хотелось сначала узнать, что Асия скажет дальше.
– Если тебе так тяжело здесь, под командованием Шада, то почему ты не подашь рапорт о переводе?.. – негромко, словно боясь услышать ответ, спросила Асия.
Морин посмотрела на неё с удивлением. Иногда она совсем не понимала Асию.
– Знаешь, я думала об этом, – сказала она наконец. – Но, во-первых у меня же здесь ты.
Асия улыбнулась. Для неё, должно быть, эти слова много значили.
– Да и вижу эту колшарскую морду я обычно редко… Мне всего-то надо пережить три дня.
Асия чуть сжала её плечо.
– Я верю в тебя, подруга.
Морин скривилась в ответ. А ведь она даже не соврала. Ну, почти…
Этот разговор ксеноботаник с «Шамана» вспоминала, когда они с капитаном Шадом поднимались в гору, с которой можно было оглядеть окрестности. Честно говоря, Морин эти окрестности и даром не сдались – да и зачем нужно их обозревать, если есть голо-навигатор? – но колшарец настоял.
Перешагивая с одного рыжеватого валуна на другой и стараясь удерживать равновесие, Морин радовалась тому, что для высадки сменила привычное платье-мини на походный костюм с брюками. Иначе её прыжки выглядели бы неприлично, а упав она могла бы, чего доброго, разбить колени. Хотя какие колени – ногу бы не сломать ненароком! Конечно, кости на корабле сращивали за пару дней, не то что ещё 70 лет назад на Земле, но почему-то Морин вообще не была уверена, что капитан Шад не бросит её в таком случае здесь.
Конечно, опасалась она напрасно, ведь капитан нёс ответственность за экипаж перед командованием Флота. Но некоторые мысли очень трудно выкинуть из головы, какими бы абсурдными они ни были.
Подъём давался тяжело. Гора, хотя и казалась пологой, была довольно высокой и трудной для восхождения. У Морин сбилось дыхание и начали ныть мышцы, причём не только в ногах, а во всём теле. Она думала, что и колшарец испытывал трудности, ведь он, насколько Морин знала, тоже не лазал по горам каждую неделю, однако капитан держался молодцом.
Пару раз он оборачивался и спрашивал:
– Как вы, Морин? Не слишком устали?
Её было противно его участие. Не хватало ещё признаться в слабости!
– Нет, – отвечала она, щурясь от солнца, что выглядывало из-за спины капитана. В его лучах серебряные волосы колшарца сияли, создавая вокруг его головы ореол. – Благодарю вас, аш.
Тогда он отворачивался, и восхождение продолжалось.
– Я так давно не был в высадке, – поведал Морин капитан Шад после того, как в очередной раз справился о её состоянии.
И хотя это подтверждало предположение девушки о том, что подобные походы у капитана случались ненамного чаще, чем
