Чтобы в следующий раз не быть, как варёная вермишель…»
Дойдя почти до края обрыва, Морин остановилась. Согнувшись пополам, оперлась руками о колени и стала глубоко и хрипло дышать. Красиво это выглядело или нет – ей было уже плевать.
– Устали, энсин?
Морин подняла глаза. Капитан стоял рядом, всё такой же прямой и гордый. Ни этот день, ни предыдущие, ни вообще что-либо пережитое не наложило на него отпечатка. В приступе бессилия она подумала, что ей никогда не стать похожей на него, даже немного. Её место в лаборатории, рядом с цветами и пробирками, а не…
Не дождавшись ответа, капитан Шад хмыкнул. Не снисходительно, как раньше, а зло.
– Куда только смотрят в Учебных Центрах? – спросил он то ли Морин, то ли себя самого. – Присылают новобранцев, от которых ни на корабле, ни в высадке нет толку.
Морин на секунду перестала дышать. С усилием разогнулась, чтобы посмотреть на капитана прямо.
– Аш?..
– «Аш», «аш»… – капитан Шад сплюнул себе под ноги. Пошатнулся, но удержал равновесие. – Только и знаете, что повторять одно и то же. Хотя нет в ваших словах смысла, а у вас – уважения.
– Да посмотрите на себя! Вы еле на ногах стоите! – выпалила Морин, зло сведя брови. – Здоровый мужик, в плечах как две меня, а ничем не лучше! И вообще, какое вы имеете право…
– Имею! – рявкнул колшарец. – Я, в отличие от тебя, капитан, а значит, на всё имею право! А ты, – он наставил палец на неё, – небось, не рассуждала о правах, когда подкладывалась под Рэн Джана. Молчала и делала, что он скажет, да?
Слова били под дых, лишая воздуха и контроля над телом. Морин хотела, но не могла ничего ответить. На глаза навернулись слёзы. Уже не видя и не понимая, что она делает, Морин всхлипнула и замахнулась.
Её руку перехватили и оттолкнули. Морин сделала шаг назад и почувствовала, что одна нога соскальзывает в пустоту, а за ней – летит она вся. Туго натянутая верёвочка в животе лопнула. Но Морин даже не успела охнуть, как её схватили, дёрнули, и почва под ногами вернулась на место.
Уткнувшись лицом во что-то мягкое, Морин, не отдавая себе отчёта, заревела. Её трясло от несправедливости, боли и от страха. Раньше она думала, что сорвалась в пропасть и разбилась, когда не смогла улететь с Рэн Джаном. Но теперь, чуть не разбившись по-настоящему, поняла, какой чушью было всё, что заставляло её переживать до этого.
– Прости меня, прости… – раздавался горячий шёпот над самым ухом.
Её гладили по спине и по голове, и Морин не сразу осознала, что происходит. Ещё раз судорожно вздохнув, она замерла. Несколько раз моргнула, смахивая слёзы. Перестав плакать, она услышала, как бьётся рядом с ней сердце капитана. Оно стучало часто-часто, словно…
Внезапная догадка пронзила ум Морин, сбросив с него пелену усталости, испуга и гнева. Она отстранилась от колшарца и посмотрела ему в лицо. Он глядел на неё взволнованно и отпускать из рук не спешил, словно боялся, что если сделает это – Морин
