Любопытство немного ослабло, а придавленный им страх снова заявил о себе, противный такой, липкий, с холодным потом, животный страх – а ну как чужое чудо-юдо сейчас меня шарахнет чем-нибудь тяжелым по голове, чтоб не выдал «их агента» нашим?
И тут незнакомец окончательно добил мой здравый смысл, заявив:
– Перестань так сильно вонять страхом! Разве не обоняешь, что у меня к тебе агрессивных намерений нет?
Я почему-то разозлился:
– Ну, извини! Как умею, так и пахну! А вот твои намерения различать по запаху не могу – как ты, кажется, цвета не видишь.
– Так, теперь ты еще и злишься.
И тут незнакомца словно вдруг «заклинило», он на шаг попятился от меня, а затем застыл, и секунд тридцать так и стоял столбом, с совершенно неподвижным взглядом, который показался мне бессмысленным и рассеянным. Я подумал – и что же это с ним такое вдруг приключилось? Любопытство крепло, а страх и злость меня понемногу отпускали, я внимательно, но все ещё с опаской глядел на чужака, никак не решаясь что-то предпринять. Хотя в голове и крутились разные мысли, всё это было типичное «не то». Я всё же не хотел бросать беззащитного чужака, с которым явно творилось что-то неладное, поэтому стоял, ожидая развития событий. Постепенно я почувствовал какое-то доверие к зеленоволосому пришельцу, мне стало не только совершенно не страшно, но как-то даже легко и беззаботно, как будто пришелец был моим хорошим знакомым, давним приятелем, а клумбы на головах- и вовсе обыкновенное дело. Обуреваемый этой беззаботностью, я подошёл к нему ближе и сказал:
– Ну, раз утверждаешь, что дурных намерений не помышляешь, хоть я это проверить никак не могу, давай для начала познакомимся. Федор Кнышев. – и протягиваю ему руку, где-то в глубине сам немного удивляясь странному приступу внезапной смелости. Незнакомца тоже как будто «отпустило», он вздрогнул, осмысленно посмотрел на меня, через пару секунд совершенно по-земному пожал мою руку и сказал: Разумный из планетной системы Альтаира. Затем, отвечая на мой невысказанный вопрос, произнёс:
– Мое настоящее имя для тебя наполовину неслышимо и непроизносимо, здесь наши природные возможности богаче ваших.
– Как же мне тебя называть?
– Зови меня Александром, это земное имя более всего соответствует той задаче, которую мне предстоит у вас выполнить.
– Да, наверное, неплохо, что ты не оказался в троллейбусе. Там людские мысли так завоняли бы все разом…
– Пахнут не мысли, а эмоции. Эмоции порождают особые химические вещества, запах которых я и могу обонять.
До сих пор на остановке не было никого, кроме нас двоих. Наверное, подумал я, предыдущий троллейбус уехал недавно. Но теперь к остановке подходили трое людей, и один из них с явным удивлением уставился на изумрудную шевелюру «Александра».
– Александр, или как тебя там! По-моему, НАМ надо валить отсюда. Пока ты не вляпался во что-либо повонючее перепуганного мальчика.
– Правда твоя.
Мы
