губы ее сложились в улыбку. Ласковую, сладкую улыбку.
– Глупый мальчишка. Конечно, останусь. Я пришла, чтобы навестить тебя.
Медленно пальцы его разжались. Он думал, что она убежит, но она осталась.
– Лежи, – велела она ему. – Почему ты так рано оделся? – Глаза ее расширились. – О, ты не должен уходить. Ты еще не выздоровел.
Она могла бы не беспокоиться. Намерения Кева сбежать испарились в ту секунду, как он ее увидел. Он снова опустил голову на подушки и стал внимательно наблюдать за девочкой. Она села в кресло. На ней было розовое платье. Ворот и манжеты украшали маленькие оборки.
– Как тебя зовут? – спросила она.
Кев не любил разговаривать. Он терпеть не мог вести с кем-то беседы, он был готов сделать все, что угодно, лишь бы девочка оставалась с ним.
– Меррипен.
– Это твое имя?
Он покачал головой.
Уинифред склонила голову набок.
– Ты не назовешь свое имя?
Он не мог. Цыган называл свое настоящее имя только другому цыгану.
– Назови мне хотя бы первую букву, – упрашивала она.
Кев смотрел на нее в замешательстве.
– Я знаю не так много цыганских имен, – сказала она. – Тебя зовут Лука? Марко?
Кеву пришло в голову, что она ведет с ним игру. Дразнит его. Он не знал, как реагировать. Обычно, если кто-то его дразнил, он отвечал кулаками.
– Когда-нибудь ты мне скажешь, – сказала она с улыбкой.
Она сделала движение, словно хотела встать с кресла, и Кев тут же схватил ее за руку. В глазах ее промелькнуло удивление.
– Ты сказала, что останешься.
Девочка положила свободную руку на его запястье.
– Я останусь. Не тревожься, Меррипен. Я всего лишь хочу принести нам с тобой чаю и хлеба. Отпусти меня. Я сейчас же вернусь. – Ладонь ее была легкой и теплой. – Я останусь с тобой на весь день, если ты этого хочешь.
– Тебе не разрешат.
– Разрешат. Конечно же, разрешат. Да не тревожься ты так, ради бога. А мне еще говорили, что все цыгане веселые.
Она почти заставила его улыбнуться.
– У меня была трудная неделя, – с убийственной серьезностью сообщил ей Кев.
Она попыталась разжать его пальцы.
– Да, я понимаю. Как случилось, что ты пострадал?
– Гаджо напали на наш табор. Они могут прийти за мной сюда. – Он смотрел на нее как голодный волчонок, но в то же время заставил себя ее отпустить. – Я в опасности. Я должен уйти.
– Никто не посмеет забрать тебя от нас. Отец очень уважаемый человек в деревне. Он ученый. – Увидев в лице Меррипена сомнение, девочка добавила: – Перо бывает сильнее меча, знаешь ли.
Сказать такую глупость могли только гаджо. Для Кева высказывание это не имело ровным счетом никакого смысла.
– Те люди, что напали на наш табор,
