которое бы ему понравилось. Теперь он лучше понимал, как можно вести отрывочные разговоры, как мужчины могли танцевать с засохшими на корню вдовами, а женщины – с мужчинами, раздувшимися, будто бочонки с турецким оливковым маслом.
Он подслушивал, пробираясь по периметру вдоль круга танцующих. Вокруг говорили о местах, где он никогда не был, о вещах, которые он не мог себе позволить, о людях, о которых он никогда не слышал, о достижениях, в которые не верилось. Герцогини и дипломаты сплетничали, точно рабочие в таверне. Алессандро вспомнил слова отца: «Из всех людей на земле лишь купцы говорят правду, но только когда говорят друг с другом, да и то не всегда».
Слуга в парике прорезал толпу, позвякивая серебряным колокольчиком. Оркестр умолк, гости двинулись к обеденному залу.
И хотя музыканты отдыхали, ударник все не мог остановиться, продолжал выбивать на своих инструментах птичьи трели, так что гости напоминали колонну охотников, идущую где-то в густых зеленых лесах Уччелло. Двое слуг, стоявших по сторонам двери, держали большие обтянутые кожей доски со схемой стола и карточками, приколотыми к каждому месту.
К ним подошла пожилая неаполитанская пара.
– Ди Феличе, – представился старик.
– Onorevole Dottore Fabio De Fеlice[21]… – слуга указал место, достаточно близкое к жене посла, которая сидела у одного конца стола, – e la signora[22]. – И указал место на другой половине стола, на расстоянии от посла, равном расстоянию мужа от жены хозяина дома.
– Джулиани, – представился Алессандро, не веря, что они помнят его фамилию и место.
– Il Signor Alessandro Giuliani[23], – монотонно пробубнил слуга и указал на карточку по центру длинного стола.
– Здесь написано «Ди Санктис, Мария», – удивился Алессандро.
Слуга наклонился, чтобы оглядеть карточки, читая их вверх ногами. В панике произносил фамилии, напоминая растратчика, который перечисляет шаги, сделанные, чтобы замести следы.
– Er war eine Veranderung, – вмешался второй слуга, указал на карточку с фамилией Алессандро. – Pardon[24].
Алессандро посадили по левую руку от посла, напротив посла Франции.
– Это ошибка, – пробормотал он.
Слуги проверили карточки.
– Нет, синьор, – ответил один. – Баронесса сама передвинула карточку.
– Это невозможно, – вырвалось у Алессандро.
Правый глаз одного слуги начал непроизвольно подмигивать, а левый уголок рта завалился внутрь.
Когда Алессандро подошел к нужному концу стола, он не слишком удивился, обнаружив, что посол – тот самый дружелюбный военный с золотым воротником в белом мундире.
Слева от Алессандро сидела Лиа Беллати. С забранными наверх волосами, в изумрудным ожерелье, а ее платье своей голубизной навевало на Алессандро мысли об Атлантическом океане. Он думал, что мир создан совсем не таким, а раз уж все так обернулась, значит, удача точно повернулась к нему лицом.
– Золтан! – произнес он приятным,
Onorevole Dottore Fabio De Fеlice – уважаемый доктор Фабио ди Феличе (
E la signora – и синьора (
Il Signor Alessandro Giuliani – синьор Алессандро Джулиани (
Er war eine Veranderung… Pardon – внесено одно изменение… извините (
