устоями – ведь по какому народу живёшь, того и обычая держишься. А тем временем сказка про Владу уже со страниц на уста просится.
Славуня – матушка всего живого на свете, великого Богумира* супруга, – бывало, обратится в прекрасного лебедя светлого и своих деток проведывает. Над лесами видели белокрылую птицу, над равнинами летает, всё светлое приветствует, добро сеет. Но однажды из виду пропала Славуня на долгие годы. Молвили праотцы, что Верлиока её похитил: вечно злой, с версту высотой, во лбу око бессонное, ночами не спит, ходит, деревья ломает. Держит великан прекрасную лебёдушку подле себя, привязанную золотой тесьмой к ноге, чтобы не улетела. Один разбойник птицей любуется, песням её животрепещущим внимает и только под них убаюкивается. Ежели уснёт верзила одноокий, то пару дней дрыхнет, да так, что от храпа его горы сотрясаются, а с небес звёзды сыплются. Однажды уснул глубоким сном великан, а лебёдушка давай привязь клювом рвать – ногу чудищу до кости стёрла, а тот и не чувствует. Высвободилась Славуня и наутёк от похитителя. Проснулся Верлиока, глядь – нога до кости ранена, а лебедя след простыл. Ор такой стоял, что ни одна живность в округе носа не показывала, – боялась. Матушка два дня летела, на третий сил лишилась. Закружило птицу в небе, захороводило, и упала без сознания недалеко от озера Ильмень. Завидела белую птицу в небе Владушка – девочка, что названа родителями в честь добра да лада. Оно ведь как говорится: где лад, там и народ рад. Побежала маленькая на помощь живому существу, насобирала ветвей и листьев, укрыла от злого лиха и холода уставшую птицу, водой напоила, яблоками и ягодами накормила. Так ходила девчушка в лес каждый день, пока лебёдушка сил не набралась. А как крылья смогла расправить гостья, то поклонилась ребёнку и улетела восвояси – больше и не видели её в тех краях до поры до времени.
Делу свой черёд, а истории – продолжение. Гуляла Владушка в лесу, ягоду собирала, от дома родного заплутала далече, а тут Аука её в глуби дремучие завёл. Седовлас дух лесной, да невидим, потому что прячется, камушком притвориться может, а захочет – пнём трухлявым станет, любого собьёт с пути, и ребёнка не пожалеет. Солнце садиться стало – темно вокруг, холодно, ни одной живой души. Плачет девочка, по лесу мечется, а к дому пути не видно. Услышала детский плач Славуня, прилетела на помощь, ударила крылом по хвосту – и волшебный огонь загорелся. Обняла лебедь крыльями девочку – тепло стало и не страшно. Оно же как бывает: кто сам ко всем лицом, к тому и другие не спиной.
Отогрела лебедь друга доброго, песню запела ей нежную. Уснула девочка, а матушка по делам полетела – пути-дороги разыскивать. Но не тут сказке окончиться: вдруг деревья затрещали, будто трава гнутся – огромный и злой Верлиока на звуки песни явился. Весь обросший верзила, только нос да глаз торчат, уснуть не может, про себя ругается, хромает и о дерево вывернутое опирается; звуки милые услыхал, ищет сбежавшую птицу. Увидел душегуб дитятко маленькое, решил уже полакомиться, руки огромные к ребёнку потянул, зубы острые оскалил. Появилась
