глаз, – невежливо напомнила я.
– Рассказывай! – прикрикнул кот, не выдержав возросшего градуса дискуссии.
Глава 3
Глубоко вздохнув, на одном дыхании выпалила:
– Я видела маму! – а после тут же принялась рассматривать собственные ногти.
Кот икнул. Громко так. Как будто подавился куском отлично прожаренной до хрустящей корочки рыбки. А потом еще несколько раз повторил. Наверное, на бис.
– Чью… маму? – чуть придушенно поинтересовался он, когда прекратил икать.
– Свою, чью же еще? – проворчала я, не поднимая головы.
– Хочешь сказать, ты видела её призрак? – решил уточнить кот.
– Нет, – с печалью выдохнула я. – Я видела её на рисунке. Знаешь, на таком, который больше напоминает черновой набросок, как будто кто–то второпях пытался перенести её образ на бумагу.
– Фух! – с облегчением выдохнул Сократ и едва ли не смахнул пушистой лапкой в белом «носочке» пот со лба. Интересно, а коты вообще способны потеть? – Святые ежики! А я уж подумал, к тебе твоя старшая родственница с того света пожаловала!
– В виде фантома, что ли? – засомневалась я. – Разве такое возможно?
– Возможно, возможно, – «утешил» меня кот, подхватившись с места и начав суетливо расхаживать туда–сюда, от противоположного края столешницы до моей правой ноги и обратно. – Если она мертвая, конечно.
– По–твоему, есть другие варианты? – безрадостно хмыкнула я, наблюдая за маневрами кота.
Но ответить мне не соизволили, кот проигнорировал вопрос и задал свой:
– А где ты, говоришь, её видела?
– Я не говорила, – мрачно опровергла я.
– Ну, так скажи! – резонно заметил кот.
Я почесала нос и ответила:
– В той книге, которую достал с верхних полок запрещенной секции Сатус. Вернее, когда он её раскрыл, из книги выпал листок с маминым изображением.
– Ты уверена, что это была именно твоя мама? – прервал меня ушастый, замерев у края парты ко мне задом.
– Абсолютно, – нахмурилась я, скептично рассматривая устремленный стрелой к потолку пушистый хвост. Ну, и то, что под ним, естественно тоже, куда уж от этого денешься? Сократ ведь особо не скромничал и всеми своим достоинствами сверкал направо и налево. – Ты думаешь, я не смогу узнать самого близкого мне человека, которого оплакивала последние десять лет?
– Некоторые собственное отражение в зеркале не узнают после кувшина браги, – немного невпопад зачем–то сообщил мне Сократ.
– Очень ценная информация, – с иронией отреагировала я. – И как же я раньше–то без неё жила?
– А где эта книга сейчас? – спохватился пушистый, наконец, соизволив повернуться ко мне передом, а то любоваться его наеденным задом уже надоело.
– С учетом всех обстоятельств, – издалека начала я, – предполагаю,
