меня русским националистом». Тогда можно было такое сказать – и даже больше с гордостью, чем с опасением за свой пиар. Он был против войны в Афганистане, сказал, что она была авантюрой.
И Балабанов ругнул ту войну со злостью – и тоже постфактум. Он подступался к ней как бы с нескольких сторон, в разных своих фильмах. Прежде всего, чувствуя в теме мощную конъюнктуру и потенциального зрителя.
И возвращаясь все же к той его фразе о перестройке… Сам он был не столько глашатаем свободы и правды, сколько бунтарем метафизическим, по случайной причуде ли, по нраву. Так, он рассказывал, кажется, в интервью «АиФ», что однажды пьяный переплыл Волгу, потом возвращался уже ночью. Может, и приврал – не знаю. Мне кажется, что и война его влекла как таинство несущего смерть случайного, в войне всегда есть мистика.
Лехин груз
Толкуется, что «афганский синдром» как бы главным фоном проходит в балабановском триллере «Груз 200». И что само это кино режиссер сделал антивоенным памфлетом. Возвысил голос, понизив ракурс. Но увы – памфлета не получилось. Из негодного материала ничего хорошего и не могло выйти.
Безумно тягучие кадры психотипии мента-маньяка… изнасилование девчонки, прикованной к койке, на которой лежит труп ее жениха, убитого в Афганистане и присланного «грузом 200»… А потом и другой персонаж в исполнении актера Серебрякова пытается насиловать бутылкой из-под шампанского…
Сочинено как бы и с аллюзией в сторону фолкнеровского «Святилища». Очень многие детали и ходы Леша «импортировал» оттуда – вот разве что там, кажется, насилуют кукурузным початком… Если что, всегда можно сказать: да – слямзил из-за океана, так американский классик описывал поганую действительность… теперь уже и не американскую… Но тем и «отмазаться» можно: Заметьте, не сам я это выдумал! Не Балабанов породил этих монстров – было до меня…
Мой вердикт совпадет с мнением большинства «непродвинутых» кинозрителей в нашей многострадальной ойкумене: такие «вершины» в кинематографе могли покориться только Балабанову. Не стоит исключать, что это был и явный парафраз-алаверды с темы его учителя Германа в жестко антисоветском и антирусском кино «Хрусталев, в машину». Там мастер черно-белого кино с упоением обрывает все реплики персонажей до полного безумия и воспроизводит такое же действо, как и у Балабанова, – только другим предметом… Балабанов словно бы даже предлагает повторно свои творчески удвоенные извинения мэтру, поначалу усмотревшему в его «Брате» признаки антисемитизма и обидевшемуся на ученика.
Балабанов говорил потом, что в «Грузе» он имел в виду не политику, но ощущение времени, в котором жил. Что ему очень важно было сделать кино о конце Советского Союза. Отступлю на шажок от темы – она большая и мутная, пусть отстоится пока, никуда не денется, еще вернусь…
Те, кто сегодня монтирует образ Алексея Балабанова с образом борца за правду, за интересы трудового
