такого у нас нет.
– А где вы это… гм… взяли?
– Это бамбук, – чистосердечно ответил Орлов. – Нам его милиционер-художник подарил.
На мой взгляд, ничего глупее этой фразы придумать было невозможно. Фраза озадачила милиционера, несколько секунд переваривал он её и сказал неожиданно:
– Это Шурка, что ли?
– Шура. Который на Сретенке стоит.
– Да откуда же у Шурки бамбук? Где ваши накладные?
– Накладные остались у Александра, – вставил я. – Необходимы дополнительные печати.
– Какие ещё печати? Откуда бамбук?
– Он лежал в Сухаревском переулке, – принялся объяснять Орлов. – У милиционера-художника в подвале. Мы там и вывеску нашли.
Он достал из-за пазухи вывеску «Высоцкий и К°», которая делу особо не помогла.
– Пройдёмте до отделения, – сказал милиционер.
– Да что вы! Пойдёмте лучше ко мне в мастерскую, – приглашал Орлов. – Заварим чаю, разберёмся.
– Уж если разбираться, так в отделении.
– У нас чай со слоном. А можем чаю-медведя сделать. Согреетесь.
– Уж поверьте нам, – уговаривал я. – Не крали мы этот бамбук. Пойдёмте, посмотрите, где мы живём, и, если надо, арестуете.
Некоторое время уламывали мы милиционера, и наконец он согласился, помог взвалить бамбук на плечи. Мы снова двинулись вперёд, а милиционер-нехудожник важно шагал сбоку. Его присутствие сделало наше плавание более торжественным и величавым. Мне было приятно, что в первом плавании самой лёгкой лодки в мире участвуют сопровождающие корабли.
– Вы знаете, – сказал я милиционеру, – вы участвуете в первом плавании самой лёгкой лодки в мире.
– Как это так?
– Из этого бамбука мы построим самую лёгкую лодку планеты.
– На лёгкой-то далеко ли уплывёшь? Да и зачем она вам? Рекорды, что ль, бить?
– Да надо бы их побить, – веселился я. – Чего глядеть-то на них?
– Делайте плоскодонку. У нас в Мещёре все на плоскодонках плавают. Из осины долбят.
Пока мы шли к мастерской, милиционер-нехудожник вспоминал, как делают лодки у них в Мещёре, как выбирают осину, как долбят, как парят, как разводят её.
Когда мы пришли в мастерскую, заварили чай и уселись за стол, милиционер сказал:
– Накладные – бог с ними. Но где же всё-таки хоть какие-то документы?
Никаких документов Орлов найти не сумел. Нашёл квитанцию за уплату электроэнергии, показал милиционеру, фамилия которого оказалась Оськин.
– Хорошо, что вы платите за энергию, – говорил Оськин. – И чай хорош, и вправду коричневый, как медведь. Но всё-таки другой раз ночью бамбук не таскайте. Увижу – заберу.
Оськин-милиционер немного отогрелся, снял форменную шапку, расстегнул шинель.
– Я бы вас сразу в отделение повёл, – признавался он. – Да там места мало – бамбук некуда девать. Поэтому я с вами и пошёл, но, если б вы, ребята,
