сэр.
– Куда направляетесь? С какой целью?
– Дышу воздухом. Смотрю по сторонам.
– Ваш адрес?
– Юг, Сент-Джеймс-стрит, дом одиннадцать.
– У вас дома есть воздух, чтобы дышать им? Есть кондиционер, мистер Мид?
– Да.
– У вас дома есть телевизор, чтобы смотреть его?
– Нет.
– Нет? – Голос умолк, и в потрескивавшем молчании слышалось обвинение.
– Вы женаты, мистер Мид?
– Нет.
– Не женат, – проговорил голос за ослепительным лучом. Высоко в небе, среди звезд ярко сияла луна, и дома вокруг были серыми, безмолвными.
– Я никому не был нужен, – уточнил Леонард Мид, улыбаясь.
– Не говорите, пока к вам не обратятся!
Леонард Мид ждал в холодной ночи.
– Просто гуляете, мистер Мид?
– Да.
– Но вы не объяснили, с какой целью.
– Я же сказал: дышу воздухом, осматриваюсь, просто прогуливаюсь.
– Вы часто так делаете?
– Каждую ночь, уже много лет.
Полицейский автомобиль стоял посреди улицы, и в его радиоглотке слышалось слабое гудение.
– Что ж, мистер Мид, – раздался голос.
– Это все? – вежливо спросил он.
– Да, – ответил голос. – Сюда. – Раздался вздох, затем щелчок. Широко распахнулась задняя дверь.
– Садитесь.
– Подождите, я же ничего не сделал!
– Садитесь.
– Я протестую!
– Мистер Мид.
Неверным шагом, как пьяный, он направился к машине. Заглянул в лобовое стекло. Как он и ожидал, там никого не было – в автомобиле никто не сидел.
– Садитесь.
Опершись на дверь, он смотрел на заднее сиденье – маленькую тюремную камеру с черными решетками. Оттуда пахло кованой сталью. Оттуда сильно пахло антисептиком; пахло чистотой, жесткостью, металлом. Там не было ничего мягкого.
– Если бы вы были женаты, жена могла бы предоставить вам алиби, – проговорил железный голос. – Но…
– Куда вы меня везете?
Машина медлила с ответом, а точнее, слабо жужжала, щелкая, словно где-то там электрические глаза считывали данные с перфокарт.
– В Психиатрический центр изучения регрессивных наклонностей.
Он сел в машину. С глухим стуком захлопнулась дверь. Патрульный автомобиль катился по ночным улицам, лампы ближнего света освещали его путь.
Минуту спустя они миновали дом – единственный во всем темном городе, – где ярко горели огни и желтые квадраты окон лучились теплом среди холодного мрака.
– Это мой дом, – сказал Леонард Мид.
Ему никто не ответил.
Машина катилась по дорогам, пустым, как русла мертвых рек, все дальше и дальше, оставляя позади безлюдные улицы и тротуары, и не было больше ни звука, ни движения
