в курсе, где здесь полки со Средневековьем?
– Что? – Брум оторвался от своих записей. – Честно говоря, не помню. Где-то там, в дальнем углу.
Я направился в сторону указанных стеллажей. Людей в этот час было не так много. Пятница, вторая половина дня, и многие предпочитали поскорее покинуть лицей и насладиться выходными. Не везло только выпускным классам.
Бездумно блуждая взглядом по старым книжным корешкам, я то и дело мысленно возвращался к рассказу Оливера. Скэриэл отправился с ним на встречу с Бернардом. Удивительно, как Скэр проникся проблемами Брума. Они знакомы не так давно, а Лоу уже помогает ему в таких ситуациях. Возможно, попади я в подобное положение, тоже бы не отказался от помощи. Как выяснилось, мы, чистокровные, даже решая свои проблемы, не можем обойтись без полукровок.
– Можно тебя на пару слов? – раздался тихий нежный голос.
Я поспешно развернулся, мигом заливаясь румянцем. Оливия стояла непростительно близко. Сделай я шаг, и смог бы прижаться губами к её лбу. Она смотрела на меня открытым проникновенным взглядом. Её белоснежная блузка со множеством многослойных рюшей визуально увеличивала маленькую грудь. Она стояла так близко, что я слышал, как она делает вдох, видел, как грудь слегка вздымается – всё это завораживало какой-то священной красотой, что веками любили обожествлять художники, скульпторы и поэты.
Оливия обладала потрясающе тонкой лебединой шеей, миниатюрными плечами – казалось, я мог сжать их, не применяя силы. У неё были изящные длинные пальцы, нежная кожа – хоть я никогда не брал её за руку, но был уверен, что она мягкая, как шёлк, – а какой от неё исходил приятный аромат – цветочный, сладкий, еле уловимый!..
– Я переживаю за него, – произнесла Оливия.
Она обошла меня и прислонилась к стеллажам рядом. Я посмотрел в том направлении, куда она указала. Напротив нас, в центре зала, сидел Оливер и усердно что-то переписывал из учебника в тетрадь. Повернись он, всё равно бы нас не увидел. Мы были спрятаны за книжными полками.
– Когда он привязывается к людям, у него напрочь отключается критическое мышление. Так было и с отцом, и с Бернардом.
Я ничего не отвечал, просто стоял рядом, наблюдая за Оливером. Мне казалось, что наши мысли сейчас заняты разными вещами. Я как заворожённый не мог перестать думать о близости с ней, в то время как её мысли блуждали вокруг брата.
– Я доверяю тебе и Леону. Вы не причините ему боли.
– Э… спасибо. – Я лихорадочно пытался придумать более подходящий ответ, но ничего не вышло. – Я никогда не обижу Оливера, не волнуйся.
Оливия улыбнулась.
– Знаю. – Она повернулась ко мне и придвинулась ближе.
И тут я запаниковал. Вся её поза говорила о том, что она сейчас, прямо в библиотеке, прильнёт ко мне. Как вести себя? Обнять её? Взять за руку? Поцеловать?
– Я доверяю тебе, Готье. Но я не доверяю Скэриэлу.
– Что, прости? – Я будто бы вынырнул из плотного кокона. Разговор явно пошёл не в то русло, о котором я грезил.
