Но все же… надо понять, что они еще знают.
– Так вы оба говорите, что в вашем вопросе важна тяжесть выбора как таковая? Даже мнимого выбора.
– О, мнимый, не мнимый, неважно, – сказал Матиас. – Выбор. Выбор есть всегда. Нужно лишь осознать это и понять свою ответственность за выбор, а вот, вынесешь ли ты ее? У меня был выбор. Была семья, работа, даже принципы. И что? Что осталось? – он повысил голос, брызги слюны разлетались в стороны, а люди по соседству стали обращать на него внимание. – Я решил идти по сложной тропе, ведущей меня в неизвестность. Я всходил на гору, не зная даже, что там встречу. Как видишь, я не справился. Я уже думал, что, будь у меня такая возможность, я бы ею воспользовался. Но когда все началось? А тогда тридцать лет назад, я сидел в этом же кафе, мне пришла мысль о простоте. Но жизнь жестока, она бессовестно подкидывает мне то, чего я больше не хочу знать.
– Что именно она подкидывает? – поинтересовался Андрея, понимая при этом, что подливает масла в огонь.
– Вчера на этом же месте, что ты сейчас занимаешь, – Матиас неловко кивнул головой в пространство Андрея, – сидел один. Тоже что-то всматривался в окно. Одет также, как и ты, тоже, между прочим, какой-то там агент. Потом повеселел, угостил выпивкой, разговорился. Интересовался моими идеями… и сказал такой… сказал…
– Он сказал, – Радек решил подсобить своему учителю, – не было бы правильным решением избежать ответственности не допустить ее в самом зарождении.
Тимур был здесь. Вчера, в этом же кафе, на этом самом месте сидел. И наблюдал в окно. Отсюда не просматривается вход в здание, в которое вошли Бегишев и Ада, но лучшего места для наблюдения нет.
– Он тогда же задал вопрос: кто ты? – продолжал Радек, сочувственно взглянув на Матиаса. Он не хотел бы потерять то, что узнал от него, поэтому тот, возможно, хочет и видит выбор жизни без выбора лишь мнимым, хотя это ведь тоже выбор. – Хотел таким образом, наверно, показать, что человек либо существует, либо живет. Потом, кстати, посоветовал, если увидим кого-то здесь похожего на него, задать ему этот вопрос, – найдем того, кто поймет. Нашли ведь?
Все это игра человека, который даже не находится здесь. А может, находится? Андрей медленно обвел присутствующих в помещении. Нет. Он точно не здесь. Иначе бы не стал затевать эту глупую игру. Что-то не так. Это что-то значит. Надо выбираться отсюда. Надо предупредить Аду и Бегишева.
– А как ты ответил на этот вопрос, Радек? – спросил он.
Радек смущенно заулыбался, открыл было рот, чтобы ответить, но Матиас его остановил.
– Я помню, – произнес он, – ты сказал не то, что думаешь на самом деле. Ты здесь не потому, что понимаешь, нет, ты здесь забавы ради. Брось.
Лицо Радека менялось с каждым словом. Можно было невооруженным глазом последить, как его ухмылка сменяется недоумением, а то смывается потоком страха, обиды. Он верен своему учителю, а тот отвергает его
