рано приехал. Да к тому же этих чертовых собак все равно пока нет. Надеюсь, старик, будь он проклят, не забыл.
– Вспомнит, – отозвался помощник шерифа и, повернувшись, открыл заднюю дверцу. – Ладно, ребята, выходи. Приехали.
Из кузова выкарабкались двое загорелых немолодых мужчин в тюремных робах. Эрл знал их: Лам и Джед Поузи проводили гораздо больше времени в тюрьме Блу-Ай, чем на свободе, вступая в столкновение с властями при каждом удобном случае. Обычно они незаконно торговали виски (одна из основных проблем федеральной полиции), промышляли мелким воровством, угоняли машины, крали в магазинах – в общем, тащили все, что давало возможность запихнуть в брюхо лишний кусок. Однако, по мнению Эрла, братья не представляли опасности для общества.
– Ты уверен, что стоит городить огород ради негритянки? – поинтересовался Джед Поузи. – Какая тебе разница? Пусть ниггеры сами об этом беспокоятся.
– Заткнись, Джед, – ответил Эрл. – Дай ему по башке, Лем, если будет и дальше нести чепуху. Его привезли сюда работать, а не болтать.
– Уж больно ты любезничаешь с ниггерами, – продолжал Джед. – Все это знают. А они наглеют на глазах. Говорят, сюда направляются черномазые с севера, чтобы расшевелить наших. Еврейские делишки. Эти пейсатые разработали план, как захватить власть, соображаешь? Хотят отдать наших девчонок громилам-ниггерам. Понимаешь?
– Слушай, Джед, заткни пасть, – рявкнул Эрл. – Больше предупреждать не буду. Я по десять раз не повторяю. Это с тобой надо поменьше любезничать.
Эрл имел репутацию смелого и жесткого человека; в честной драке, да и в нечестной тоже, он переломал бы Джеду Поузи кости, а потом вытер об него ноги. Увидев, что Эрл разозлился, Джед тут же пошел на попятную. Эрлу Свэггеру не перечили.
– Все, молчу, Эрл. Не обращай на меня внимания.
Лем перочинным ножичком отрезал клинышек прессованного табака «Браунз мьюл» и сунул в рот, на левую сторону. Щека оттопырилась, словно набитый золотом мешок. Лем предложил табак Эрлу.
– Нет, спасибо, – отказался Свэггер, – у меня пока нет такой дурацкой привычки.
– Много теряешь, Эрл, – улыбнулся Лем, раздувая щеки, и в придорожную пыль полетел комок тягучей коричневой слюны.
В этот момент внизу на дороге показался третий, последний автомобиль. Оставляя позади шлейф синего дыма, тарахтя старым двигателем, по склону с пыхтением полз дряхлый «нэш», выпущенный двадцать лет назад. Пару раз мотор дал сбой, но легковушка все же преодолела подъем и остановился на обочине, рядом с двумя припаркованными автомобилями. Почти вся верхняя часть кузова была срезана газовой горелкой, отчего «нэш» стал похож на пикап. На землю бойко спрыгнул немолодой мужчина неопределенного возраста в грязной спецодежде; на голове – фуражка строительного рабочего, лицо заросло бородой. Говорили, что при ветре Попа Двайера можно учуять за милю, а тот
