из дворца, а Светлана заплакала, заплакала так горестно и нежно, будто плачет девочка или сорванный цветочек.
И таким чистым, милым и беззащитным Ангелом казалась Светлана Борису в этом момент, что он бросился её утешать, утешал долго самыми искренними словами соболезнования, говоря:
– Поверьте, он одумается и будет любить вас, ведь вы самое благородное, прекрасное, чудесное создание! Вы – леди Ангелов, вас не возможно не любить…
Наконец, Борис, успокоив девушку, серьёзно спросил:
– А теперь, Светлана Глебовна, я попрошу объяснить мне, почему вы должны выходить замуж за этого жестокого старика, ведь вы могли бы составить партию кому угодно, только сегодня на балу вам объяснились в любви пять таких богатых и родовитых джентльменов?
– Хорошо, я вам объясню, только давайте возьмём карету и поедем в церковь, я хочу утешить душу святым светом молитвы… – так же серьёзно ответила Светлана.
… Скоро карета дрожала, проделывая быстрый путь по камушкам, а Светлана рассказывала:
– Дело в том, что моя сестра Наталья по легкомысленности вступила в преступную связь с Валентином, а Валентин и Гордон – братья. О случившемся знали только мы четверо, и за молчание Гордона о позоре моей сестры и за то, что Валентин покроет позор моей сестры, женившись на ней, я должна буду стать супругой Гордона Филипповича. Не знаю, зачем я вам это раскрываю, но вы, как я сегодня поняла, чуткий, умный и милосердный человек. Вы не опозорите нас. И я извиняюсь за слова, о том, что вы слишком просты. Сейчас я поняла, что лучше галантности и внешней красоты ваши доброта, умение сочувствовать, а истинный джентльмен, должен быть, как вы: вежливым и надёжным…
Борис задумался и тихо ответил:
– Спасибо за похвалу, извинения были лишними: по своей религиозности я пытаюсь быть простым человеком и иметь лёгкое сердце. Я не только не опозорю вашу семью, но и попытаюсь вам помочь…
Тут они приехали в церковь, и лицо Светланы, образно говоря, озарилось горним свечением молитвы. С каким благоговением и слезами чистоты перекрестилась и вошла в храм Светлана! Борис залюбовался, а потом сам вошёл в храм.
– Вы веруете? – спросила Светлана.
– Верую…
– Какое счастье, что я нашла друга-единомышленника! Будет с кем поговорить изредка… – воскликнула радостно Светлана, а потом оба принялись усердно молиться, слёзы капали у них от раскаяния и тихой грусти, но ласковые мысли о друг друге изредка проскальзывали, как лебеди на пруду, и радовали Светлану и Бориса. Теперь они любили не только Бога и себя: невинной и юной, как подснежник, любовью, они любили друг друга.
Прошло какое-то время, которое Борис и Светлана провели в мыслях друг о друге и дружеской переписке: у них оказалось много общего: и православие, и мечтания, и любимые книги. Они в письмах, которые были украшены стихами, библейским цитатами о чистой любви, портретами друг друга, изображением голубей, лебедей, роз и ангелов, ворковали, как голуби, но признаться друг другу в любви они не смели,
