она несколько раз пыталась следить за ним, подслушивать его телефонные разговоры. Возможно, что Бригитта хотя бы однажды видела нас вместе… Так что я думаю, что она о чем-то догадывалась…
– Рольф Гаммерсбах поддерживал вас материально?
– Да, – коротко ответила она.
Макс сидел за своим столом и, глядя на фрау Маттерн, размышлял о том, когда же она перейдет к сути дела, ради которого пришла в его агентство. Если ее мало интересовал розыск убийцы бывшего любовника (о чем она сообщила в начале разговора), то где же зарыта собака? Ведь не пришла же она для того, чтобы рассказать об их любовной связи или о том, как плохо было Рольфу Гаммерсбаху в семье и как хорошо с ней. Потом Макс подумал, что, может быть, он сам, перебивая ее и ставя малозначащие вопросы, виноват в том, что до сих пор не дал ей возможности перейти к главному. Затем он отбросил такие мысли, решив, что рано или поздно клиентка сама об этом заговорит.
В это время фрау Маттерн зашевелилась и, нарушив паузу, спросила:
– Господин Вундерлих, можно у вас курить?
Он кивнул, достал из ящика письменного стола еще одну пепельницу и поставил на приставной столик перед клиенткой, сказав при этом:
– Мы с моей помощницей с вашего позволения присоединимся к вам.
– Конечно, конечно, – закивала она.
Кристина Маттерн достала из сумочки сигарету и прикурила. То же самое сделали шеф и его помощница. Макс подошел к окну и слегка приоткрыл его. Затем, словно спохватившись, спросил:
– Прошу прощения, фрау Маттерн, может быть, чашечку кофе?
– Было бы очень любезно с вашей стороны.
Макс подал знак Мартине, и та удалилась за ширму. Вскоре перед клиенткой на подносе появился кофе со всем к нему полагающимся. Макс заметил, как она обрадовалась и жадно сделала первый глоток. На некоторое время воцарилась тишина, которую нарушила сама Кристина Маттерн. Она сделала очередную затяжку и, положив сигарету в пепельницу, продолжила повествование:
– Как я уже говорила, дела в банке Рольфа шли неважно. Поскольку банк не располагал достаточными финансовыми средствами, то он в основном кредитовал предпринимателей средней руки. Рольф доверял этим людям, бизнес-планы проверялись поверхностно. Поэтому не случайно, что получатели кредитов часто терпели неудачу и не только не могли выплачивать проценты, но и возврат основного долга становился проблемой. Судебные тяжбы и аукционы в связи с банкротством кредитополучателей стали для банка повседневностью.
Некоторое время назад Рольф в доверительной беседе сообщил мне, что он близок к банкротству, что сумма хотя бы в два миллиона марок на короткий срок могла бы его спасти. Он тогда сказал, что отныне будет более осмотрительным при выборе клиентов, введет режим строгой экономии, и в конце концов банк снова станет приносить прибыль, а возврат такой суммы будет сущим пустяком. Он, правда, подчеркнул, что хорошо бы найти кого-то, кто ссудит
