, и было ли вообще какое-то «раньше».
В горах всегда было безопасно. Из живности только маленькие мохнатые прыгуны, жившие в норах, прорытых в снегу, да кроффы – неуклюжие длинноногие хищники. Крылатых не считаю, тех много больше. Разных размеров птицы и ящеры. Но даже самый большой из них никогда не пытался напасть на меня.
А на равнинах жили бескрылые.
Не могу вспомнить дня, когда я впервые увидел их. Наверное, это случилось в те времена, когда мы с Алоем носились над миром, наслаждаясь новыми ощущениями. Когда-то все ощущения были новыми, это теперь всё новое – редкость.
Алой, я помню, одно время увлекался этими существами. Наблюдал, может быть, даже разговаривал с ними. Я же никогда ими не интересовался. У бескрылых были острые палки, и ещё они могли довольно метко кидать камни. Так что, летая над равнинами, нужно было держать высоту.
Алой же пренебрегал безопасностью и в итоге потерял глаз. Я не знаю, кто и чем швырнул в него. И хоть глаз довольно быстро регенерировал, Алой жутко злился. С тех пор, пролетая над местами, где живут бескрылые, он частенько брал с собой несколько больших камней и кидал их вниз. Надо сказать, он преуспел в этом занятии и почти всегда попадает в цель. Не думаю, что он всё ещё помнит, за что на них злился. Просто кидать камни в бескрылых превратилось у него в развлечение.
За равнинами начинались пустоши, а за ними – солёная вода. Я никогда не любил летать над морем, там жили чудовища, способные очень высоко выпрыгивать из воды, хватая зазевавшихся птиц. А вот Алой когда-то любил и летал. Раньше он был любопытней, а может, и смелее меня. Но методичностью не отличался. Так что я не удивлюсь, если окажется, что он не знает, где начинается и кончается море, как далеко простираются равнины и в скольких днях лёта находятся леса, более богатые живностью, чем горы. Я-то уж точно не знаю.
Что я действительно детально изучил, так это наш горный хребет. Гряда тянется семь дней лёта с севера на юг, и ещё пять дней с востока на запад в самом узком месте. Не удивлюсь, если это самая большая горная гряда на планете. В наших горах берут начало несколько рек. Одна очень широкая, начинаясь у вершин, она пересекает предгорья и равнину и исчезает в лесах на западе. В реках водится вкусная рыба и никаких чудовищ.
Бескрылые иногда забирались в горы. Но надолго здесь не задерживались. Может, тому виной разреженный воздух или неплодородная почва, а может, это Алой выживал их своими камнями. Но, так или иначе, я с ними не часто сталкивался.
Поэтому я так удивился, когда однажды, спрыгнув со скалы и заложив вираж над небольшим ручьем, бегущим в расщелине, увидел внизу крошечное существо, корчившееся на камнях.
Я сложил крылья и спикировал в расщелину, не особо задумываясь, зачем это делаю.
Существо, завидев меня, перестало корчиться, его лицо, и без того некрасивое, исказилось от ужаса. Одежда его была грязной, рваной и измазанной кровью. Видно, он пытался забраться на вертикальную стену с помощью верёвки и каких-то крючков и сорвался, переломав себе кости.
Я взял камень побольше, чтобы добить его. Я не думал сделать это ради развлечения, как Алой. Вовсе нет. Напротив, хотел избавить его от мучений. Но когда подошёл ближе, понял, что хоть хлипкие конечности его и сломаны, он может ещё выжить. Отбросив камень, я пошёл к краю скалы, потеряв к созданию интерес, и вдруг услышал:
– Рис!
На секунду мне показалось, что это Алой зовёт меня откуда-то издалека. Но, задрав голову, я не увидел его тени. Перевёл удивленный взгляд на жалкое существо, и тогда он снова позвал меня:
– Не уходи, Рис.
– О! – Честно сказать, я никогда не задумывался, есть ли у бескрылых язык и смогу ли я понять его. В собеседниках я не нуждался. Мне хватало звуков гор, шума ветра, шелеста листвы, журчания воды. Алой сам находил меня, когда хотел поболтать. Я же никогда не искал его без дела.
Существо меня по-прежнему не интересовало, но его речь, это было что-то новенькое. Я вернулся к нему и присел рядом.
Он смотрел на меня выпученными от страха глазами, но не попытался уползти, когда я приблизился.
– Откуда ты знаешь моё имя? – Я протянул руку и коснулся его плеча, сквозь окровавленные тряпки нащупав тоненькие косточки.
– Все внизу знают твое имя, Рис, – прошептало существо, зажмурившись не то от страха, не то от боли.
– Да? – удивился я. – Забавно. Откуда бы вам его знать? Ты первый, с кем я болтаю. Хотя… наверное, Алой рассказал вам. Давно, когда он ещё спускался в долину.
– Имена изначальных известны всем, – пробормотал бескрылый, открыл глаза и попытался улыбнуться. – Рис и Алой, что живут на вершине мира. Бат и Кхор, те, что в глубине. А ещё Уюр, тот, что за гранью.
– Э-э… – Я понюхал его кровь, а потом вытер
