ы, около двери, нахожу красные кеды. Неужели я ношу обувь такого цвета? Надеваю – размер подходит. Интересно, а где носки? Осторожно берусь за дверную ручку, поворачиваю – открыто, но выходить не решаюсь. Там, за стеной, слышны женские голоса, но слов не разобрать: говорят очень тихо, почти шепотом. Рядом с дверью – огромное зеркало. Подхожу, смотрю в него. Вижу мужчину примерно сорока лет. Глаза карие, печальные. Волосы черные, с проседью, обильная щетина. Нос прямой, щеки впалые. Вид усталый, но вполне благородный. Кожа светло-коричневая. Загар? Или от природы такого оттенка? Я что – латиноамериканец? Кстати, кто я?
С ужасом понимаю, что не знаю ответа на этот вопрос.
Как меня зовут? Не знаю!..
Где я? Что это за город? Чей это дом? Не знаю!..
Как я сюда попал? Не знаю…
Бог мой, может ли быть такое? Что за шутки? Лихорадочно пытаюсь вспомнить хоть что-нибудь. Семья, родители, жена, дети, профессия, друзья… Ничего! Какие-нибудь памятные события из жизни? Детство, юность, путешествия, приключения, радости и горести… Абсолютно ничего! Бог мой, может ли быть такое?
Ноги ватные, в груди холодеет.
Выхожу из комнаты во двор. Иду по дорожке, красиво вымощенной разноцветными камнями. Кругом цветы, клумбы. А вот и оно – солнце. Спряталось за облаками. Судя по его положению на небе, сейчас середина дня.
Лихорадочно думаю о том, о чем могу, пытаюсь зацепиться хоть за что-нибудь.
Интересно, в моей памяти есть информация о том, что у мужчины должна быть жена, дети и родители могут быть еще живы. Я помню также, что у человека, как правило, есть профессия. Шофер, полицейский, врач, священник, плотник, политик, ученый, писатель – их много. Можно путешествовать по миру. Индия, Китай, Австралия, Европа. Я помню Дели – город, наводненный машинами, рикшами и людьми, весь в смоге, в звуках гудков и клаксонов. Я легко могу представить себе Париж, Эйфелеву башню, Елисейские поля. Я помню Санкт-Петербург: каналы, величественные фасады зданий, дворцы и храмы, Нева и чайки. Парочки неторопливо гуляют. Мужчины обнимают женщин, прикрывают их от ветра. Я помню много городов. Я знаю, что в жизни человека могут быть радости – первый поцелуй с девушкой, рождение ребенка. Случаются и печали – болезни, смерть родных людей. Я знаю про то, что это случается. Значит, я не сумасшедший?
Но, бог мой, почему я ничего не помню про себя самого? Что я делал в Индии? С кем был в Париже? Какую девушку обнимал, гуляя по берегу Невы?
Дорожка выводит меня к забору. Массивные кованые решетки с чудно закрученными узорами, кирпичные столбы. Вот и ворота, они открыты, и я иду туда. За ними – дорога, едут машины. Я знаю их марки, я помню, в каких странах они производятся. Мимо проезжает белый «Ягуар», его стекла приоткрыты, там смеются женщины, звучит веселая музыка. Неожиданно он останавливается, открывается задняя дверь.
– Какой интересный мужчина! – говорит, глядя на меня, черноглазая брюнетка. Она развернула в мою сторону колени, выставила на тротуар каблучки. На ней короткое платьице цвета морской волны. Ее ноги белые и длинные, во взгляде – озорство.
Она интересуется:
– В приличных районах теперь принято одеваться именно так?
Я пожимаю плечами.
– И отчего же вы такой грустный? – спрашивает меня ее рыжая подружка, сидящая рядом. В одной ее руке – бокал, наполненный до краев все еще шипящим вином, другой она поддерживает открытую бутылку, зажатую между ног так, что длинная белая юбка задралась до самого предела. Голубые глаза смотрят игриво и в то же самое время наивно.
Она говорит:
– Садитесь же с нами, покатаемся немного! Сделаем круг по району и вернем вас в целости и сохранности.
Зачем мне садиться к ним?
Наверное, я выгляжу очень комично, растерянно, нелепо.
Не дожидаясь моего ответа, брюнетка выходит из машины, берет меня за руку, тащит внутрь. От нее приятно пахнет. Легкое платье подчеркивает достоинства ее фигуры, которые я успеваю подметить. Секунда – и я оказываюсь внутри, между ними, мои бедра касаются их бедер. Я чувствую приятное волнение, пьянящее возбуждение. Я определенно знаю, что между женщинами и мужчинами бывает секс. Я легко могу представить себе обнаженную женщину и то, каким образом все происходит. Но я не могу вспомнить ни одного эпизода из своей прошлой жизни, когда это со мной было. Я что – девственник? Бог мой, может ли быть такое?
Машина трогается с места, рыжая дает мне свой бокал вина:
– Выпейте за нас, мы вчера закончили университет!
Я виновато улыбаюсь и выпиваю, глядя в окно. Мимо проплывают лужайки, цветники, белые одноэтажные дома с зелеными оконными ставнями и красными черепичными крышами. Людей на улицах не видно, машин мало. Что это за страна? Шофер – тоже женщина, в темных очках, бейсбольная
