удовлетворительное. Даже почти нормальное. Почти.
Спускаюсь к завтраку, снова перемалывая многочисленные размышления в голове, когда из своего крыла напротив появляется Чарли. На красивом лице застывает очевидное недоумение – мы не встретились в его части дома. Затем, проследив траекторию моего движения, брови мужчины удивленно поползли вверх, а губы растянула насмешливая ухмылка.
– Это не то, что ты думаешь, – спешно произношу, пресекая любые домыслы, но Хоггард меня перебивает.
– Тиф, что бы между вами не происходило – это не мое дело, – закидывает руку, облаченную в светло-серую рубашку мне на плечи. Я и так не питаю иллюзий по поводу своего роста, но рядом с братьями ощущаю себя откровенной мошкой. Вот и сейчас, я просто уместилась у мужчины подмышкой.
– Я просто не хочу, чтобы ты не правильно истолковал сложившуюся ситуацию.
– Не в моей прерогативе строить догадки. Единственное, что я вижу, – многозначительная пауза, – что в моем крыле ты жить не будешь. Остальное меня не касается.
Кладу свою ладошку на его крупную кисть, лениво свисающую в воздухе, и улыбаюсь: искренне, тепло, душевно. Отвечаю на то, что всегда дарит средний из братьев – бескорыстность и простоту.
– Ты и спишь в рубашке? Или собрался куда?
– Спит, конечно! – звонкий голос Ника рассек пространство холла. – И моется тоже в ней. Для экономии драгоценного времени. – Горячие губы обожгли мою щеку. – Привет, сестричка!
– Ты себя всегда как идиот ведешь? – обращаюсь больше к Чарли, нежели к его младшему братцу. Николас же, надув губы, насупился.
– Еще только девять утра, а ты уже обзываешься.
– Мой характер по часам не работает, простите.
– Сейчас как надеру тебе зад, как в детстве, тогда посмотрим, как заговоришь! – Ник хватает меня за талию и отрывает от пола, заставляя рассмеяться.
– Ага, это когда я тебе палец сломала? Ты про этот раз?
Теперь хохочет уже Чарли. Глубокий гортанный смех вырывается из мощной груди, заставляя присоединиться и Ника. Так и входим в столовую, натыкаясь на две пары любопытных глаз.
– Прекрасно, что все в хорошем настроении, – Ричард улыбнулся и отложил газету. – Тиффани, как прошла первая ночь?
– Сносно, спасибо, – говорю, а на душе кошки скребут. Потому что нихрена не сносно. Выть было охота.
– Милая, проходи, – Беатрис кивает на место рядом с собой, – присаживайся. Здесь обычно сидит Киллиан, но…
– Но обычно он теперь не приходит. Уже как… месяцев дохрена, – младший Хоггард как ни в чем не бывало устроился на соседнем от Чарли стуле и намазывал масло на булочку.
– Ник! – Трис залилась отчетливым румянцем. – Не мог бы ты хотя бы за столом не выражаться.
– Ой, мам, – тараторит с набитым ртом, – говорю, как есть. Не появлялся и еще столько же не появится. Так что сиди здесь, Тиф.
– Так уверен?
Все
