что он – пацан. Женщина должна отломать маленький пенис и съесть, чтобы забеременеть мальчиком. И вот. Мать ходила, давилась причиндалом из гипса… А родилась я.
Дзин-н-нь! Мы выпили.
– Слушай, а вот этот храм… Там же давно все мальчики должны быть с отломанным хозяйством, если женщины туда веками ходят за сыновьями?
– О нет, там есть хранитель. Это его работа, передается от отца к сыну.
Я уронила окружающий мир с крыши и перенеслась в белое нигде, будто кто-то натянул внутри моей головы простыню и проецировал на нее кино, начинающееся со слов: «Давным-давно в далекой галактике, жил человек, чья работа заключалась в восстановлении откушенных членов гипсовых мальчиков в храме». Подумать только, где-то там, на китайском острове, прямо сейчас происходит невообразимое, нелепое чудо. Живет человек, занят странным, экстравагантным искусством на службе у ритуала – ежедневно лепит маленькие церемониальные пенисы и приклеивает их барельефным мальчикам на место съеденных… Как выглядит такая жизнь? Каково это – быть им?
– …он еще роспись обновляет в храме, – продолжала тем временем Принцесса, – пишет на талисманах защитные иероглифы. Папа водил меня к нему – брать первые уроки каллиграфии.
– Ты каллиграф?
– Нет. Но я изучала каллиграфию десять лет. В школе я подрабатывала в том храме, расписывая охранные амулеты на двери.
– Боже… А я в школе подрабатывала на летних археологических экспедициях – рисовала на миллиметровке скелеты в могилах и все добро для загробной жизни, которое им туда положили.
– Круто! А меня летом отправляли к дедушке на озеро. Я помогала ему ловить рыбу бакланами. Тоже работа.
– Это как?
– Там хитрость. Дедушка перевязывал соломинками бакланам шеи: дышать, пить и глотать маленькую рыбу они могут, а вот большую – нет. Птицы ныряли за рыбой и крупную приносили в клювах дедушке в лодку, а я давала им мелкую взамен. Тоже круто, скажи?
– Не могу! У меня опять в голове кино про твою невероятную жизнь.
Мы заходились от жадности узнавания друг друга. Я бесконечно любовалась ею, и лишь отчасти под воздействием вина. В ней было все, что очаровывает меня в людях – красота, мрачное чувство юмора, капризное разнообразие интересов, причудливые тайники и жаба в коленке. Если бы она сказала, что она – принцесса лунного королевства, где нет смерти, время течет вспять, а люди живут в висячих замках из метеоритов и летают как птицы, я бы ей поверила – настолько диковинным казался мне ее мир.
Она училась тайцзы у отца под каменным взором полуразрушенных будд и изучала каллиграфию у хранителя храма под присмотром гипсовых мальчиков с распахнутыми ширинками. Принцесса с детства была окружена такими хитроумными выдумками, как рыбалка с бакланами. Или, скажем, родители не разрешали ей смотреть телевизор. Они допоздна пропадали на работе, но отец хотел, чтоб она делала уроки, а не смотрела мангу после школы, поэтому каждый день он оставлял ей телеловушки: то нитку протянет
